— Подозрений в чем? — сердито спросил Данте.
— Мы орден воинов. Не будь наивен, не воображай, будто другие не жаждут должности капитана или что не обидятся, когда ты ее займешь.
— Но ведь выбор Совета Костей и Крови окончательный.
— Да, и мысли людей будут этим связаны, но сердца — другое дело. Мы Кровавые Ангелы, создания великой и ужасной ярости. Гнев слишком легко извергается из наших душ. Если покажется, будто ты ставишь себя выше других…
— Я — нет!
— Не перебивай! — жестко велел Малафаил.
Данте сжал кулаки и выдохнул сквозь зубы.
— Я не ставлю под сомнение твою честность, — продолжил капеллан, — но другие иначе воспримут твои отношения с Сангвинором. Они увидят амбициозного брата, который жаждет получить высокий пост.
Данте попытался возразить, но Малафаил снова заставил его замолчать.
— На протяжении долгой истории человечества люди многократно заявляли о божественном вмешательстве, чтобы упрочить собственную власть, часто даже по благородным причинам. Сангвинор не божество, но он загадка, и опасная. Будь осторожен, вот и все.
Данте перевел дыхание, стараясь справиться с гневом. Он дал мыслям утихнуть и кое-как справился с собой.
— Понимаю, — ответил он в конце концов.
— Ты отлично контролируешь ситуацию. Это хорошо. Советую отдохнуть, Данте. Если тебя выбрали, платой станет Благословение Воинства. Понадобятся силы. — Капеллан встал с трона и положил на плечо Данте закованную в броню руку. — Кто знает, возможно, послезавтра мы сможем выпить вместе.
В Аркс Ангеликум потушили огни. Все силы ордена, находившиеся на Ваале, собрались в базилике Сангвинарум, и смертные, и космодесантники. Тысяча кровных рабов, двести братьев и неофиты ордена. Они пришли без шлемов, но во всеоружии. Данте ощущал себя голым, стоя перед закрытой дверью в одних бриджах в три четверти. Чаши с раскаленными углями светились багрецом. Из-за красных оконных стекол базилики собор казался залитым кровью. Слуги низкими голосами монотонно тянули гимны, звук то нарастал, то затихал, словно билось чье-то сердце. Стоял медный и кровавый запах. Рот Данте наполнился слюной, голова закружилась.
Перед статуей Сангвиния полукругом стояли троны. На них восседали все находившиеся на родной планете капелланы и сангвинарные жрецы, их доспехи отливали красным. Темно-кровавым светились линзы шлемов.
Верховный капеллан Бефаил встал. Он один из всех братьев-капелланов пришел без шлема — такова была обязанность лидера.
— Брат-сержант Данте! — позвал он, и голос разнесся по базилике.
Бледная кожа капеллана блестела. Зубы сверкали устрашающе.
— Совет Костей и Крови долгие часы провел в размышлениях. Ты признан достойным вести своих братьев в бой. Согласен ли ты с таким решением?
— Да! — крикнул Данте из дальнего конца помещения.
— Примешь ли ты боль Благословения Воинства?
— Приму! — твердо ответил Данте.
— Если дрогнешь, вернешься в свое отделение. Выдержишь испытание — станешь капитаном. Этот простой выбор приемлем для тебя, о брат по крови?
— Да! — снова подал голос Данте.
— Тогда ступай вперед и прими поцелуи стали!
По одному воину из каждого отделения ждало его в проходе. Все разом они обнажили боевые ножи. Лязг металла был нежен, словно вздох.
Данте двинулся вперед. Он прошел сквозь ряды слуг, затем мимо кровных рабов в капюшонах под их ритмичную, как стук сердца, песню. Пара киберхерувимов выпорхнула из гнезда под сводами, неся растянутое на цепях знамя. Перед ними летел серафим-глашатай, повторяя имя.
— Данте! Данте! Данте!
Первый боевой брат из выбранных для благословения выступил вперед.
— Прими благо этой стали во имя воинства, — произнес он.
Нож ярко блеснул в красном свете, словно уже обагрился кровью. Лезвие оставило на груди Данте длинный разрез. Кровь хлынула из него и потекла по телу. Космодесантник отступил на шаг и слизал с лезвия влагу.
Вышел еще один брат.
— Прими благо этой стали во имя воинства, — повторил он.
Порез на плече получился менее серьезным.
Данте двинулся дальше, шагая в такт сердцебиению.
— Прими благо этой стали во имя воинства, — произнес третий Кровавый Ангел.
Его удар оказался настолько силен, что пришлось стиснуть зубы от боли.
Несмотря на быстрое заживление ран, за Данте тянулся красный след. Кровь текла по пальцам и капала под ноги, и он скользил из-за этого на камнях пола. Режущие удары сыпались один за другим. Голова кружилась все сильнее. Запах собственной крови вызывал жажду.