Когда Пашка уходит, я смотрю на друзей и невозмутимо пью свой кофе. Невольно начинаю улыбаться, и парни замирают. Молча, но при этом в полном шоке смотрят на меня так, будто на моей голове вырос член.
– Данте? – удивляется Швед не меньше остальных. Отставляет свою чашку и ждёт от меня объяснений.
Ладно, не стану испытывать их терпение, всё равно же узнают правду.
– Мне нужно было узнать, кто учится или работает в этом универе, – говорю я, не в силах убрать дебильную улыбку с лица. – Оказывается, учится. На последнем курсе.
Парни начинают ржать и понимающе переглядываться. Издают не менее придурковатые звуки, как и моя улыбка.
– О-о-о…
– Тогда всё ясно.
– Данте влюбился. Бедная деваха…
– Ты хоть предупреди её, что у тебя кукуха не на месте!
Гена хлопает меня по плечу и едва уворачивается от моего кулака. Из-за этого проливаю кофе на стол.
Крош протягивает мне салфетку и тоже ржёт.
– Всё серьёзно? Или это так, увлечение? – спрашивает Швед, игнорируя этих придурков.
– Хочу от неё ребёнка… Двоих или троих. И женюсь на ней, – отвечаю на полном серьёзе.
Ржач в кабинете нарастает и напоминает лошадиное стойло с бешеными жеребцами.
– Данте, ну ты и придурок! – сквозь смех выдаёт Гена. – Девчонку хоть спросил?
– Мне уже жаль твою избранницу, – добавляет Крош.
Вздыхаю и задаю риторический вопрос, полный угрозы и моего недовольства:
– Если я сейчас оторву всем вам головы и засуну их в ваши же задницы, вы не сильно расстроитесь?
Парни уже покатываются со смеху.
Швед усмехается и говорит властно и резко:
– Всё, хватит. Не испытывайте терпение Данте, а то станете жопоголовыми.
Швед знает меня лучше всех, поэтому понимает, что данная ситуация непривычна как для меня самого, так и для всех.
Парни умолкают спустя минут пять и уже советуют, чтобы я не пёр танком, а был мягким. Девушки пугливы, когда мужчина идёт на них тараном.
Швед смотрит на меня несколько секунд, а затем качает головой. Я не готов объяснять и рассказывать конкретно, кто она мой Ангел. И мы переходим к делам…
– Все прошло хорошо с последней отгрузкой? – спрашивает Швед и смотрит прямо мне в глаза, будто может прочитать мои грёбаные мысли.
– Дело сделано. Всё прошло как по маслу, – подтверждаю я. – Фура прикатит к нам через неделю.
– Хорошо, – говорит Швед. – Контролируй, Данте. Новая точка отгрузки и новый маршрут – это всегда риски.
– У меня всё под контролем, – повторяю с нажимом и Швед кивает.
– Крош, сегодня вылетаешь на Восток, проверишь и разберёшься с нашими партнёрами. Что-то не нравится мне, как прошла последняя поставка. Сроки нарушили и парней других поставили на доставку.
Швед кивает Крошу. Тот хмурится, как и остальные.
Да, чувствуется, что мутится какая-то хрень, словно кто-то решил дорогу нам перейти.
Крош достаёт мобильник и бронирует себе номер в гостинице.
– Итак, Данте, похоже, что на сегодня ты свободен. Какие у тебя планы? – спрашивает Швед, раздражая меня своим вопросом.
– Проведу вечер один, – отвечаю уклончиво.
На самом деле я в полном нетерпении и хочу увидеть своего Ангела ещё раз.
Я уже знаю, где Ангелина работает, где живет, поэтому мне не составит труда снова встретиться с ней. Но я категорически не желаю, чтобы кто-то был в этот момент со мной, когда снова увижу её. Хотя, может быть, она испугается меня, если появлюсь один. Если приду в боулинг-клуб с кем-то из друзей, может, отреагирует спокойнее. Тем более, не гонять же шары в одиночку?
Но в любом случае, я должен увидеть её снова.
– Полагаю, Данте проведёт вечер вне дома, – усмехается Гена.
– Значит, он не будет сидеть дома, и предаваться грустным мыслям? – ржёт Стас.
Смотрю на друзей убийственным взглядом и демонстративно разминаю пальцы, громко щёлкая суставами. Стас кривится, он не переносит этот звук.
– У тебя скоро появятся морщины, Данте, хватит этой свирепости во взглядах. Ты влюблён, так что давай, ждём от тебя нежностей… – подмигивает мне Гена.
Крош суёт мне в руки чашку с остывшим кофе, чтобы я не врезал кому-то из этих придурков.
– Вы тут шутки шутите, а вдруг Данте, хоть и самый отмороженный из нас, да возьмёт и самым первым станет семейным? Приличный человек будет, – произносит с видом знатока Крош. – Жена, дети, семья, а вы тут ржёте.
Перед глазами тут же появляется образ Ангелины. Глаза полны нежности и любви ко мне. Её живот круглый. Она беременна моим сыном или дочерью.
Она полностью принадлежит мне.