Вероника Уитни-Робинсон
Дантуинские развалины
Пролог
Из-за измороси холмы казались объяты туманом. Тишину вечера нарушали только капли дождя да редкие крики пеко-пеко – крупного синекожего рептавия. Его жалобные вопли разносились над озером и обрывались так же резко, как и начинались. <Бивневые кошки вышли на охоту>, – подумал про себя следователь Лоум Редж и улыбнулся, представив, как гладкие жёлто-коричневые звери кружат вокруг <Прибежища>. Пеко-пеко были не единственным объектом охоты для хищников, а годились разве что на закуску.
Закутавшись в плащ, он одиноко стоял на каменном балконе, с которого открывался великолепный вид на тихое озеро и окружающие холмы, и смотрел, как в последние минуты заката солнце на мгновение окрашивает мир в розовые тона. Как только светящийся шар скрылся за горизонтом, небо приобрело сероватые оттенки от грязно-белого до стального. Цвета наслаивались друг на друга, и уже трудно было разобрать, где начинался один и заканчивался другой. А потом пошёл дождь.
Бросив взгляд на мерцающую огнями Моэнию на востоке, Редж вернулся внутрь и недовольно отряхнул одежду, как будто внезапный дождь его запачкал. Зачесав назад пышную русую шевелюру, он выпрямил спину.
Никто не знал возраста Реджа, и ему это нравилось. У Империи было много тайн, и ему хотелось сохранить как можно больше из них.
Следователь Лоум Редж был одним из счастливчиков, которые получают от своей работы огромное удовольствие. Своё дело он знал хорошо: находить особей, чувствительных к Силе, пытать их и уничтожать – вот что было его главнейшей задачей и одновременно источником величайшего наслаждения. При этом Редж всегда выглядел так, как будто рядом кто-то травил свежие анекдоты. Такое извращённое счастье оставило следы на его лице – тончайшие морщинки в уголках мутных глаз. Других морщин у него не было, и ему с равным успехом можно было дать и тридцать лет, и все пятьдесят.
Удовлетворившись своим внешним видом, Редж вышел в вестибюль и тихо пошагал по плюшевому, отороченному золотом, красно-коричневому ковру, который был настолько мягким, что Редж едва услышал, как мимо его ног пронёсся MSE-6. В <Прибежище Императора> было полно этих маленьких чёрных прямоугольных дроидов – как и на имперских кораблях и наземных базах по всей галактике. Когда компания <Ребаксан Коламни> столкнулась с неотвратимостью банкротства, она предложила Империи выгодную сделку на производство миллионов таких дроидов по сниженной цене. Поскольку на флоте тогда дроидов не хватало, Империя согласилась. Теперь эти маленькие машинки ползали по всей Империи.
Дроид остановился в нескольких футах перед следователем, схватился за ковёр тяжелым манипулятором и принялся яростно оттирать еле видное пятно на бежевой мраморной стене. Редж посмотрел, как дроид полирует и без того блестящую поверхность, приподнял полы плаща и прошёл мимо. Машинка чем-то напомнила ему небольшого вермина, и это ему не понравилось.
В коридоре больше никого не было, и Редж продолжал наслаждаться тишиной роскошного <Прибежища> императора Палпатина на Набу. Родная планета Императора была спокойной и зелёной, покрытой обширными болотами, равнинами и поросшими растительностью холмами. Окружающий пейзаж действовал успокаивающе. Редж понимал, что именно поэтому император Палпатин выбрал это место для строительства <Прибежища>, а отнюдь не из сентиментальных чувств к родной планете. Уже побывав в Тиде, Моэнии, Каадаре, Ди'жа Пике и большинстве небольших городков на относительно спокойных планетах, следователь Редж ещё не забирался в течения и каналы, испещрившие внутреннее ядро Набу. Из достоверных источников он знал, что можно совершить кругосветное путешествие, не высовывая голову из воды. Вообще-то ему полагалось изучить эти проходы самому или послать надёжного человека. Откуда знать, что или кто там скрывается? Набу могла приютить не только художников и архитекторов, но и многих других, не столь желательных личностей.
Насколько было известно Реджу, с момента основания <Прибежища> Император почти не встречал на планете проблем и не сталкивался с Сопротивлением. Редж удостоверился в этом лично. Королева Киланта доказала свою верность присяге Палпатину – однако следователя беспокоило, что она не распустила Королевский Совет Набу и не спешила изменить принцип избираемости правительства. Если она действительно верна Императору, то почему не упразднит эти воспоминания о старой администрации? Или дело в её тщеславии и желании сохранить титул, пусть ставший уже пустым звуком? Или тут нечто большее? Вот какие вопросы донимали следователя тёмными вечерами.
Свернув за угол, Редж подошёл ко входу в куполообразную парадную, похожую на пещеру и настолько просторную, что здесь могли спокойно разместиться несколько гарнизонов. Как и ведущий к ней вестибюль, парадная была отделана розово-бежевым мрамором. Со стен и потолка свисали красно-коричневые полотнища, отороченные золотом, как и ковры, устилающие многочисленные вестибюли в <Прибежище>. Цилиндрические золотистые лампы отбрасывали блестящие лужицы света на полированные полы. У задней стены стояли два личных стражника Императора, полностью облачённые в красное. Они охраняли дверь, которая вела в личные покои Императора. Будто мстительные духи, стражники стояли по стойке смирно, не двигая ни единым мускулом. Однако нельзя сказать, что в парадной было спокойно.
У кривой стены рядом с небольшим компьютерным терминалом стояло двое штурмовиков. В отличие от Реджа, они полностью расслабились: один облокотился о стену, что было весьма непросто в блестящих белых доспехах, а его товарищ тоже стоял едва ли по-армейски подтянуто. Они не видели Реджа, и не знали, что он стоит у них за спиной. Тихо подойдя сзади, следователь услышал обрывки разговора.
– Говорю тебе, – убеждал тот, что стоял у стены, – если они ещё не начали строить новую, они не будут её строить вообще.
– Прошёл всего год, – отвечал другой. Послышались помехи – его передатчик явно нуждался в ремонте. – Такую громадину быстро не отремонтировать.
– Да говорю же, – настаивал первый, – раз они ещё не отремонтировали старую <Звезду смерти> и не построили новую, они уже не будут. А это кое о чём говорит.
– Ты на что намекаешь? – спросил товарищ. Даже Редж заметил беспокойство в его голосе, прошедшем электронные фильтры.
Первый штурмовик слегка сменил позу.
– Ходят слухи, что Сопротивление растёт и крепнет. Если им удалось уничтожить такое оружие, как <Звезда смерти>, их силе можно только позавидовать. Кажется, Император это от нас скрывает, – он заговорил удивительно тихо для своего передатчика. – Наверное, он многое скрывает.
– За такие слова тебя расстреляют, – предупредил товарищ.
– Или хуже, – мягко добавил Редж.
Штурмовики резко обернулись, явно застигнутые врасплох. Редж обожал такие моменты: вывести противника из равновесия и нанести удар пока тот не пришел в себя.
– Сэр, я: я не знал, что вы здесь, – заикался первый.
– Понятное дело, – ответил Редж, наслаждаясь замешательством штурмовика. Он решил помолчать, чтобы солдат ещё понервничал и попытался выбраться из вырытой себе же ямы.
– Сэр, я совсем не собирался дезертировать. Я лишь пытался объяснить своё беспокойство насчёт:
– Не надо ничего мне объяснять, – холодно прервал его Редж. – Я и сам прекрасно знаю, что ты пытался объяснить своему <товарищу>, – он кивнул на второго штурмовика. – Ты считаешь, что Император от вас что-то скрывает, держит вас в неведении, так?
– Я просто:
– Ты <просто> ничего, – мрачно предупредил его Редж, резко утратив мнимое простодушие. – Как и всем нам, тебе должно быть известно только то, что тебе должно быть известно. Служить Императору значит полностью доверять ему и не задавать лишних вопросов.
Штурмовики молчали. Следователь понимал, что они слишком напуганы. От их страха ему становилось теплее на душе. Уголки губ растягивались в улыбке. Он слегка расслабился.