5. Строка 12 встречается также в главах II, X и LI. В мавандуйских списках она записана несколько иначе: «Действует и не владеет сделанным». Хэшан-гун комментирует: «Премудрый человек претворяет совершенство, но не ждет награды».
6. Строка 13 также с небольшими изменениями повторяет строку в гл. II. В начале заключительной строки в мавандуйском списке В (текст А не поддается прочтению) добавлены слова: «Если так, то…». Комментарий Хэшан-гуна к заключительной сентенции гласит: «Он не хочет, чтобы люди знали о его мудрости, утаивает свои заслуги и не присваивает славу, ибо боится, что Небо отнимет у него все лишнее». Как замечает Цзян Сичан, слово «мудрость» ( сянь) употребляется в «Дао дэ цзине» как синоним слова «богатство». Такая трактовка согласуется с комментарием Хэшан-гуна. Согласно разъяснению Ван Би, здесь подразумевается человек, который, «будучи полным, может быть совершенно пуст, может отнять от наличного, чтобы восполнить отсутствующее, смирить свое сияние и уподобиться праху. Премудрый человек, обладая Путем, не хочет показывать свою мудрость, ибо он не желает нарушить равенство в мире».
7. По данным Чжу Цяньчжи, в этой главе рифмуются строки 1 – 4, а также 9 – 10.
Не бывает мудрости без сокровенной глубинызнания. Здесь эта глубина предстает как несходство «Небесного Пути» и «путей людских». Работа Небес заключается в том, чтобы уравновешивать противоположности и устранять все излишнее; в ней воплощается, как мы уже знаем, путь срединности. Поэтому тот, кто следует Небу, во всех вещах прозревает нечто иное. Человеческая же правда – это произвол и, следовательно, всегда означает нечто крайнее и чрезмерное: прибавление к тому, чего и так имеется с избытком, и уменьшение того, чего не хватает. Мудрый укореняется в Небесной истине и потому способен отдавать все лишнее (а лишнее в действительности – это все, что имеется). «Потеряв себя», он становится свободным от путей людских. Поскольку он не предпринимает никаких субъективных действий, он, разумеется, не отождествляет себя с содеянным.
Комментарий Лу Сишэна: «В “Книге Перемен” сказано: “Путь Неба устанавливается силами Инь и Ян. Ян поднимается вверх, Инь опускается вниз. Когда Ян поднимается до предела, Небо опускается, когда Инь опустится до предела, Земля поднимается. Так опускается то, что вверху, и поднимается то, что внизу. Только Путь может отнять от того, что имеется в избытке, и передать туда, где не хватает. Согласно “Книге Перемен”, отнять от низшего и передать высшему называется “потерей”, а отнять от высшего и передать низшему называется “прибытком”. Низ – это основа. Вот почему в мире премудрого человека называют ни на что не похожим”».
Комментарий Люй Хуэйцина: «Путь Неба – это только недеяние. Там, где недеяние, нет ничего личного. А там, где нет ничего личного, устанавливается равенство. Небесный Путь не нарочно сгибает то, что вверху, и поднимает то, что внизу. Он полагается на то, что таково само по себе в вещах. В таком случае то, что вверху, не может не опуститься вниз, а то, что внизу, не может не подняться. Мудрец берет за образец Небо – и только».
Комментарий Вэй Юаня: «Небесный Путь ненавидит стяжательство и любит уступчивость подобно тому, как лук теряет свои свойства, если его всегда держать расправленным. Тот, кто находится вверху, должен умалить себя – и тогда находящийся внизу возвысится. Тот, кто имеет в избытке, должен отдать – и тогда сжавшийся распрямится».
LXXVIII
1. По поводу первых двух строк Хэшан-гун поясняет: «Вода мягка и слаба, в круге она круглая, в квадрате – квадратная. Если преградить ей путь, она остановится, направить ее куда-то – она потечет. Вода может просачиваться в гору и проходить сквозь скалу, она точит железо и стирает бронзу. Ничто не может добиться большего успеха, чем вода».
2. В отношении 3-й строки в комментаторской литературе существуют три интерпретации. Ван Би, Хэшан-гун, Сюань-цзун толкуют ее следующим образом: «Ничто не может заменить воду». Согласно другой интерпретации, иероглиф и(«изменить») имеет здесь значение «относиться пренебрежительно», то есть к этому «нельзя относиться с пренебрежением». Третий вариант представлен, например, в комментарии Люй Хуэйцина, который пишет: «Хотя вода способна изменяться без конца, она никогда не утрачивает то, что делает ее водою». Подобное прочтение, принимаемое большинством современных толкователей (и подтверждаемое, в частности, текстом на каменной стеле), кажется более значимым: речь в нем идет о предельной мягкости как неизменной природе воды. Правда, К. Ларр берет в этом толковании именно мысль об изменчивости воды и переводит: «Небытие в воде делает ее изменчивой». По мнению Ма Сюйлуня, 2-ю и 3-ю строки следует переместить в главу XLIII.
3. Строки 4 и 5 в мавандуйских списках переставлены местами, а в 4-й строке вместо слова «мягкий» сказано «вода».
4. По поводу 5-й строки Хэшан-гун поясняет: «Ибо стесняются быть униженными, а любят силу». В мавандуйских списках эта глава содержит противительный союз «а», отсутствующий в традиционном тексте.
5. Строка 6 в мавандуйских списках содержит дополнительный знак «говорить», что позволяет перевести ее следующим образом: «Суждения премудрых людей гласят…».
6. В комментарии Хэшан-гуна к 7-й строке говорится: «Если государь способен принять на себя грязь царства подобно тому, как море вбирает в себя мелкие потоки, он навеки сбережет алтари царства» (имеются в виду алтари духов Земли и Пяти злаков, считавшиеся символом благоденствия государства). Янь Цзунь понимал «грязь» в этом контексте как нечистоты. Во многих западных переводах «грязь» трактуется более отвлеченно как «унижение», «позор».
7. Заключительную сентенцию многие китайские ученые прошлого столетия считали выпадающей из контекста. По мнению Гао Хэна, она представляет собой позднейший комментарий, слившийся с основным текстом. Некоторые ученые рассматривают ее как начальное изречение следующей главы.
Тем не менее, присутствие этой фразы именно в конце данной главы засвидетельствовано мавандуйскими списками. Очевидно, данное суждение является своеобразным заключением к двум предыдущим, парадоксальным по своему смыслу строкам. Такой вывод в особенности подкрепляется мавандуйскими текстами. Комментарий Хэшан-гуна к последней строке гласит: «Здесь высказаны прямые слова, а люди в свете того не знают и думают, что в них говорится все наоборот». В оригинале употреблен знак фань, который в главе XL обозначает «действие Пути» как «возвращение» или «обратное» действие. В данном случае речь идет, очевидно, о том, что истинное совершенство предстает как униженность. Люй Хуэйцин в качестве примера такого суждения приводит слова древнего царя Чэн Тана: «Преступления во всех пределах мира лежат на мне одном». Су Чэ принадлежит общепринятое среди позднейших комментаторов разъяснение: «Прямые слова согласуются с Путем, но противоречат мнениям света». Дэцин переиначивает эту формулировку: «В мире согласующиеся с Путем прямые речи считают противоречащими ему». Наконец, Сюань-цзун вводит в эту сентенцию временное измерение: «Кажется, что прямые речи поначалу идут наперекор свету». В ряде переводов предлагается несколько иное прочтение этой строки: «Правильные суждения кажутся своей противоположностью». Вариант А. Е. Лукьянова: «Истинное высказывание кажется парадоксом».