— Знать бы, «туши» или «включай»… — честно поделился сомнениями Страхов. — Боря… У тебя есть ручка и листок бумаги?
— У меня?! Ручка и листок бумаги?! — поразился Борис Эйхерманн.
— У меня есть, Саша, — сказала Пин Пион и протянула перламутровый карандашик и декоративный блокнотик с бегущим муаром и маленькими трепещущими бабочками.
По счастью, в Китае осталась бумага!
Страхов написал два завещания. На одном листке для Бориса — … На другом — для Ника: … Он сложил первый листок пополам и сунул его Борису в нагрудный карман. Он сложил пополам второй листок и оставил его на столе перед Ником.
— Возьмите, ребята. Это будет наш с вами корпоративный секрет, Прочитаете потом… Сами поймете, когда, — дал он инструкцию, все еще оставаясь «майором» и главой фирмы «ПуЛ». — Считайте это компенсацией… Как говорится, все, чем мог…
Ник, показав взглядом, что все их движения может фиксировать скрытая камера, убрал листок во внутренний карман.
«Они поймут…» — успокоил себя Страхов.
— Я знаю, — кивнул он Нику. — Но ничего. Ведь я вас привел к успеху, верно?
— Да разве кто спорит, Саша?! — по-дружески, но с нажимом упрекнул его Борис.
— Ну, и значит, я за все отвечаю, — подытожил Страхов. — И я вас очень прошу извинить меня за все это…
Он сделал круговой жест рукой.
— О чем ты говоришь, Саша! — прямо-таки со стоном выдавил из себя Борис.
— Тогда я вам кое-что покажу, и мы перейдем к главному, — в формате директивы сказал Страхов и уверенно, но осторожно двинулся к пульту, стараясь не терять из поля зрения всех троих.
Он заметил, что Ник все так же, то есть напряженно, держит руку в кармане, и сделал вывод: «У него там эта… усыплялка чертова!»
Он положил руку на пульт, сосредоточился, осмелившись закрыть глаза, и сделал всасывающий вдох.
Спустя десять секунд в стене открылись четыре соты, и наружу, окутанные азотным парком выдвинулись четыре полупрозрачных саркофага.
Все, кроме бежевого аута, с любопытством посмотрели на них.
— В одном из таких «зимует» моя жена… — с грустью проговорил Страхов. — Говорят, это не очень скучно…
Борис зачем-то полез во внутренний карман пиджака.
В следующий миг Страхов произвел два выстрела из любимого нагана товарища Мао. Первый — в Ника, подозрительно долго державшего руку в кармане. Второй — в своего лучшего друга, Бориса Эйхерманна, раз теперь все умирали понарошку, часа на два, как мечтал когда-то Том Сойер.
Не исключалось, что друзья и коллеги пришли за ним в бронежилетах… но он не мог в этой жизни, в которой умирают понарошку, — даже в такой жизни он никогда бы не смог целить друзьям в голову… Еще до того, как оба упали, дуло древнего, надежного нагана товарища Мао с двух шагов нацелилось в сердце маленькой соотечественнице товарища Мао.
Пин Пион даже не побледнела.
— Я никогда не стану стрелять тебе в сердце, Саша, — тихо сказала она. — Даже если меня заставят.
— И я тоже никогда не буду в тебя стрелять, — сказал Страхов, подумав: «Но сегодня, Пин, тебе, придется это сделать».
Он знал, что спустя несколько минут обязательно скажет это вслух.
Он посмотрел направо, налево — Борис Эйхерманн и Ник Ситарам, раскинувшись на полу, сосредоточенно смотрели в небо, затянутое толщей земли. Бронежилетов на них явно не было. Те, кто наблюдали за движениями Страхова, похоже, недооценили его возможностей… Или мир Равновесия еще не достиг совершенства, обремененный декларацией прав, оставшейся в наследство от минувшей эпохи…
— Там у Ника что в кармане, парализующий гаджет? — спросил Страхов, опустив оружие.
Заниматься мародерством даже из любопытства и оправдания поступка он не собирался.
— У меня тоже, — тихо призналась Пин Пион, вынула из кармана штучку, похожую на двустворчатую ракушку, и положила ее на «шведский стол».
Страхов на миг похолодел: она могла это сделать прямо сейчас! Но не сделала!
— Спасибо, Пин, — поперхнувшись, сказал он.
— Не за что, Саша, — сказала Пин Пион. — Если тебе нужно помочь, я могу тебе помочь, Саша… Что бы ты ни задумал… я знаю, это очень нужно…
— У тебя еще есть какое-нибудь оружие? — спросил Страхов.
— У Бориса, — ответила Пин Пион. — Ему дали. Я сама достану, Саша. Тебе это не надо делать.
Она присела на корточки и достала из холстера, находившегося у Бориса подмышкой, легкий пистолет Bosch-Siemens.
— Они сказали ему применять в самом крайнем случае… — пояснила Пин Пион. — Но в таком случае применять обязательно.