Это я конечно поторопился. Предоплаты за заказ у меня ещё не было. Но зато было предчувствие, что я её скоро получу, хотя я и не приносил богам для этого человеческих жертв.
— Так ты, это, про меня, смотри, никому! — напутствовал меня Рашид, пока я залезал в свой чёрный, блестящий «Ямато», изделие японского автопрома, который по уверению моего автомобильного дилера, собирали именно в Империи Восходящего Солнца (а не в каком-нибудь Китае) потомки настоящих самураев под крики «Банзай!».
Вообще, конечно никакой это не «Ямато», а обычный «Ландкрузер-200» прошлого года выпуска, но в нём столько самонадеянности и наглой мощи и так в нём удобно распихивать с дороги всякие «Форды» и «Шевроле», что я не мог не дать ему названия знаменитого флагмана Объединённого Императорского Флота. Правда, мой младший брат Миха, утверждает, что рано или поздно эти слабосильные американцы, сделают с ним тоже, что сделала американская же авиация с настоящим линкором «Ямато» где-то около острова Окинава 6 апреля 1945 года, но я в ответ на это обычно даю ему щелбан. Тем более, сам он водит древнюю японскую праворульку, которую, по причине её дряхлости, вообще невозможно причислить к классу военных кораблей. Поэтому я называю её Миха-Мару, а младший Соин в ответ ужасно бесится.
До своей конторы я добрался довольно быстро, хотя в это время улицы нашего города уже превращаются в бесконечные еле ползущие железные гусеницы. Но наш «Технопарк» по недоразумению названный мэрией бизнес-инкубатором, располагался тоже отнюдь не в центре. От Рашидовского котлована до него было не более пятнадцати минут подпрыгивания по асфальту, проложенному ещё в честь полёта Гагарина. Вообще, по первоначальному плану наше здание, отобранное у построившего его военного завода «Восток» (похоже, тоже Юрий Алексеевич над названием поработал), предназначалось для выпестовывания новых высокотехнологичных предприятий согласно последним указам президента Российской Федерации. Сам «Восток» выпестовать уже не мог никого и ничего, поскольку находился в полуразрушенном состоянии, несмотря на регулярные бюджетные инъекции. Последнее изделия, которые он худо-бедно выпускал, как я слышал, были блоки наведения для баллистических ракет средней дальности и контроллеры включения задних фонарей для автомобилей «Жигули». Ах, да, ещё и титановые лопаты для уборки снега. Ну, а что здесь удивительного? Бухгалтерия в сто шестьдесят человек, полтысячи рабочих пенсионного возраста и генеральный директор, который ещё Ленина видел. Сюда хоть триллион вложи, толку не будет. На этом фоне наш бизнес-инкубатор просто блистает; во-первых — «Астех», во-вторых — моя контора, ну и наверху сидят двое товарищей, которые делают инкубаторы (не бизнес, а для яиц) и электрические удочки для браконьерства на реках и прочих водоёмах. Да, ещё вроде кто-то на шестом этаже собирает электрические обогреватели.
Московские гости сидели у меня в кабинете, и отдуваясь пили чай с пирожными, а исполнительная Онучкина бегала вокруг, изображая хлебосольную сибирскую красавицу. При моём появлении оба визитёра сильно обрадовались. Ещё больше они обрадовались, когда после взаимных представлений, я отправил Ленку обратно к своим делам.
— Ну, как, посмотрели сборочный участок? — бодро спросил я, усаживаясь в своё кресло, — всё понравилось?
Старший по возрасту из гостей, сверкающий лысиной Геннадий Викторович, отодвинул от себя кружку с чаем и посмотрел на неё с отвращением.
— Коньяка у вас нету? — сиплым голосом спросил он вместо ответа, потирая слезящиеся глаза.
Второй москвич, молодой человек по имени Андрей, похожий на выросшего и окультуренного гопника, слегка пихнул своего товарища в бок, но тот даже не обратил на это внимания.
— Да, никаких проблем, — я был полон гостеприимства, — сейчас Елена принесёт рюмки и мы….
Оба гостя одновременно вздрогнули и переглянулись.
— А может, как-нибудь…. без неё… — пробормотал лысый, — вы мне прямо в чай плесните коньячку, если есть. Что-то я себя плоховато чувствую.
Вид у этого Геннадия Викторовича и вправду был неважный. Неужто, это его Онучкина довела? Я вынул из шкафа початую бутылку «Курвуазье».
— Очень активная у меня секретарша, — попытался я оправдаться и протянул бутылку лысому, — даже, верите, сам от неё иногда устаю. Я смотрю, она вас совсем замучила.
Геннадий Викторович только тоскливо вздохнул и зазвякал горлышком бутылки по краю стакана. Его молодой товарищ следил за ним с видом отца поймавшего несовершеннолетнего сына за непотребным пьянством.
— Замуж девке хочется, — разъяснил я полностью ситуацию, — а тут увидела двух столичных джентльменов, ну и увлеклась немного. С ней такое бывает.
— На вид, не совсем то, чего бы хотелось, — осторожно сказал молодой Андрей, — хотя мне раньше говорили, что в Сибири девушки красивые.
— Ну да, немного страшненькая, — вздохнув, признал я очевидную истину, — но зато очень работящая. Золотой работник, можно сказать.
— У меня есть жена, — нервно сказал москвич, как будто опасался, что Онучкина отсюда его живым или одиноким не выпустит.
Лысый, выпив чуть не целый стакан коньячного чая, сидел в это время с закрытыми глазами, видимо, прислушиваясь к каким-то своим внутренним ощущениям. При слове «жена» он открыл глаза. Взгляд его потеплел.
— С-сибирячки ещё и хоз-зяйственные, — с запинкой выговорил он, — вот, если взять, к примеру…
Молодой человек рассердился.
— Геннадий! Мы сюда по другому вопросу, приехали, — металлическим тоном прервал он своего товарища и одновременно разрушил Ленкины мечты, — мы уже завтра улетаем обратно, а нам надо за это время обо всём успеть договориться!
Лысый потупил взгляд. Я же принял серьёзный вид солидного руководителя, раскрыл перед собой кожаный ежедневник ручной работы и взял в руку свой «Pen Infinium».
— Совершенно с вами согласен, — деловым тоном произнёс я и начертал на белой странице несколько сверхчеловеческих профилей, — давайте начнём.
Глава 6
Совсем недалеко от меня, всего лишь в каком-то метре, вверх-вниз плавно двигались два симпатичных плотно обтянутых тонкой тканью девичьих задних полушария. Их обладательницы пока видно не было, слышно было только её трудолюбивое пыхтенье.
— Девять, десять, закончили, — я услышал голос Валеры, а затем увидел костлявые ноги нашего Учителя, заслонившие мне вид прекрасных гемисфер.
Я разочарованно убрал уже свои ноги со своей же головы и перекатился обратно из позы вверх ногами, вниз башкой, (халасана — или, говоря по-русски, поза плуга) в сидячее положение. В ушах тут же зашумело от прилива крови: организм всё ещё пытался сообразить, что с ним сделали на этот раз. Но про чудесные полушария я тоже не забыл и старательно вывернул голову назад, стараясь разглядеть их обладательницу, которая по несложным расчётам должна была находиться прямо у меня за спиной. Увы, вместо красавицы (а кто ещё мог быть хозяйкой у такой великолепной задницы?) я встретил лишь укоризненный взгляд Валеры загородившего мне весь обзор.
— Лёша, — сказал он, — мне кажется, сегодня ты как-то поверхностно относишься к нашему занятию. Ты должен почувствовать, что буквально втекаешь в асану. Для этого надо успокоить свой ум. А ты что делаешь?
Окружающая меня группа коллег на разноцветных ковриках, обрадованная небольшим перерывом, тут же предалась краткосрочному отдыху.
Валерий Александрович у нас человек просветлённый, видит окружающих практически насквозь. Ещё бы, он своей йогой уже лет двадцать занимается. Наверное, сам уже давно левитирует потихоньку и по астральным мирам путешествует в тонком теле. Но у него и толстое, в смысле, мирское тело тоже неплохо выглядит. Мужику уже за полтинник, а кожа как у младенца розовая без морщин. И мышцы как у юнца. Я Валеру ещё со времён студенчества знаю, когда он в нашем университете только-только свою забегаловку по йоге открыл. Так он с тех времён, а это уже больше десяти лет прошло — ничуть не изменился! Всё такой же розовый и гладкий. Поневоле в чудеса этой йоги поверишь. Да и народ вокруг него собирается забавный, всё про духовное развитие толкуют, прямо отдыхаешь с ними после всего этого капиталистического окружения. Как говорится, не одним же материальным живут настоящие люди. О душе, душе думают! А если учесть, что эти люди ещё почти все женского пола (не знаю, может здешние девицы и более духовны чем парни, а может, они просто к Валере липнут), да к тому же некоторые из них весьма молоды и симпатичны…. Как вот эта вот, из-за которой якобы я сегодня, по словам Валеры, поверхностен. Короче говоря, неудивительно, что я сюда заглядываю раза два-три в неделю после работы, так сказать, для своего физического и духовного усовершенствования. Вообще, я даже решил, что когда совсем разбогатею и выйду на пенсию, то продолжу дело Валерия Александровича (а вдруг он скончается к этому времени), но уже конечно с подобающим делу размахом. А то наш мэтр за пятнадцать лет кроме здоровья не сохранил, похоже, больше ничего. Я имею в виду, что каких-то серьёзных денег его занятия ему не приносят, если судить по внешним признакам. Живёт в хрущёвке, ездит на какой-то развалюхе. Слишком сильный у него всё-таки перекос в область духовного в ущерб материальному. Я бы на его месте совершенствовался более гармонично — организовал бы целую сеть клубов по всему городу. Опять же магазины аксессуаров для той же йоги, коврики, благовоняния и прочая хрень. Туры за границу можно замутить к настоящим индийским йогам — то есть, сделать нормальный бизнес, если захотеть.