Куда бы он ни пришел, каждый Учитель говорил ему: «Будь здесь. Не оставляй меня. Ты будешь моим последователем». Но он говорил: «Что я буду делать как твой последователь? Я не достиг еще. Я не знаю точно, что такое жизнь. Я не заинтересован быть последователем или стать великим Учителем, я заинтересован в познании. Я даже не ученик еще, как же я могу быть Учителем?» И он уходил.
После шести лет тяжелой борьбы, напряженной, трудной борьбы, однажды он пришел к пониманию, что ничего невозможно, ничего никогда не случается, ничего никогда ни с кем не случалось, что он искал напрасно, весь поиск был тщетным. Это было не разочарование, запомните, это была не безнадежность, это было великое понимание. Великий свет пал на него — ничего никогда не случается, все, что есть, есть. Все, что есть, есть, и всего, чего нет, нет.
Так он сидел под деревом Бодхи и забыл все о своей борьбе — это была та самая ночь, когда он стал просветленным. В тот момент, когда он отбросил всякую борьбу и стал ненапряженным, тревога исчезла. Некуда было идти, поэтому он был там, в том моменте, полностью, не осталось желаний, нет нирваны, нет мокши, нет просветления. Ничего никогда не случается; все, что есть, есть.
Он отдыхал. После шести лет он спал без снов — сны приходят только из-за вашего желания. Сны — отражение ваших желаний. Не было снов. Он спал всю ночь. Он спал впервые — это было почти самадхи. Утром, когда он открыл глаза, не было даже усилия открыть глаза. Хорошо вслушайтесь в это: не было усилия, сон закончился, поэтому глаза открылись. Вот как говорят об этом буддийские писания: он не открывал глаз, поскольку его уже больше не было. С завершением сна его глаза открылись. Делатель ушел, ушел навсегда. Некому было открывать глаза, это было естественное явление — как бутон раскрывается утром, потому что он готов раскрыться, готова раскрыться энергия. Дерево не пытается раскрыть его. Будда нашел свои глаза открытыми и посмотрел на небо: последняя звезда исчезала. И с исчезновением этой последней звезды он полностью исчез, навсегда.
И он засмеялся. Все так просто. Он сам затруднял это тем, что прикладывал к тому свои усилия.
Самбудда, если вы действительно оставите свои усилия, никто не будет преграждать путь — в этот самый момент вы можете стать просветленным. Коль скоро я связан с вами, вы уже просветленный, это только ваше заблуждение, что вы не просветленный. В тот день, когда я стал просветленным, все сущее стало просветленным для меня; с того самого дня я не встречал человека, который бы не был просветленным. Вы можете думать, что вы непросветленный, но это вы так думаете, это не правда, это не истина. Я знаю, что вы просветленный, вот почему я даю вам такие красивые имена — Самбудда. Оно означает того, кто просветлен. Для меня вы просветленный, Самбудда; для себя вы непросветленный. Поэтому отбросьте идею о вашем бытии и вашем эго, это уже произошло.
И вы говорите: «Сейчас я чувствую себя таким же пустым и потерянным, как и в день своего прихода». Нет, сейчас вы более осознаете свою безнадежность. В день своего прихода вы были полны желания, в день своего прихода вы были полны надежды. Я помню это очень хорошо, вы могли забыть. Вы пришли ко мне только из-за надежды, иначе, зачем бы вы пришли ко мне? Для чего? Вы пришли ко мне в надежде, что достигнете. Вы были полны надежды. И вы делали многое — медитации, группы — и вы наслаждались путешествием. И тогда я сказал: «Не делайте ничего». И вы были очень счастливы, думая, что теперь вы, должно быть, достигли очень высокой ступени, поэтому я говорил: «Не делайте ничего». Но затем вы стали подавленным, затем вы отчаялись — это я наблюдал в течение двух лет. Теперь вы чувствуете себя очень, очень безнадежно.
Но все изменилось. Эта безнадежность — это хорошо. Та надежда была иллюзорна, эта безнадежность на правильном пути. Если вы действительно понимаете, что ничто никогда не случается, что ничто никогда не может случиться по самой природе вещей, что все уже там, тогда никакое исправление невозможно. Как вы можете исправить Бога? Как вы можете исправить целое? Нет такого способа.
Когда это понимание идет немного глубже... Наступает момент. Если вы не убегаете, момент наступает. Но помните, не начинайте надеяться, когда я говорю, что момент наступает, иначе вы снова начнете подглядывать краешком глаз, наступает ли момент. Момент может прийти только тогда, когда вы прекратите всю эту чушь по поводу того, чтобы стать чем-то, сделать что-то, быть чем-то.
Ситуация другая. У вас меньше надежды. Вот почему вы говорите: «Есть ли какой-нибудь смысл оставаться здесь дальше?» Никогда не было никакого смысла. С самого начала не было смысла оставаться здесь. Но также нет смысла и идти куда-нибудь еще; на самом деле нет смысла! Поэтому, если вы хотите идти, вы можете идти, но в этом нет смысла, запомните. Если вы хотите остаться, оставайтесь, но помните, в этом нет смысла. Но вы должны находиться где-то, так почему бы не здесь?!
И расслабьтесь — поскольку смысла нет. Вы можете расслабиться.
Ум очень ловок, очень умен, и из-за своей ловкости он упускает многое.
В дискуссии между Муллой Насреддином и его другом Шейхом Абдуллой Шейх, установил, что никто не может молиться, отвлекаясь при этом от самой молитвы. Однако Мулла решительно утверждал, что его ум никогда не отвлекается во время молитвы.
— Если вы придете ко мне в следующую субботу и скажете мне честно, что ваш ум не отвлекался от ваших молитв в пятницу, — сказал Шейх, — я дам вам одну из лучших лошадей из моих конюшен.
В следующую субботу Мулла представил себя к получению лошади.
— Уверен ли ты, Насреддин, что твой ум не отвлекался во время твоих молитв?
— Ну, может быть, он и отвлекся разок, в конце последней молитвы, — был ответ Муллы Насреддина, — когда мне стало интересно, дадите ли вы мне в придачу и седло.