Слово «монастырь» прекрасно, оно исходит от греческого корня, который означает «находиться одному». Оно от того же корня, что и монополия, моногамия, монотонный, это «моно» стало «монах». «Монах» означает тот, кто хочет жить один. Монастырь — место, где люди живут поодиночке, даже если есть другие, каждый живет один в своей келье.
Почему такой большой страх перед миром? Страх перед миром — это страх бессознательного, потому что если вы на базаре, кто знает, в любой момент может появиться слишком большое искушение. Но если вы ушли далеко в монастырь в Гималаях, даже если только мысль о женщине, фантазия беспокоит вас, вы ничего не сможете сделать: там нет женщин. И к тому времени, когда вы достигнете Пуны, фантазия умрет и вы будете под контролем.
Уйти прочь от мира — значит создать дистанцию между реальной жизнью и миром фантазии, потому что если вы находитесь на базаре, фантазия берет верх и вы не сможете себя контролировать.
Все совершенствующиеся становятся беглецами, они вынуждены, но вы видите в них совершенство. Они — не живые цветы, они — пластиковые цветы. Они могут быть совершенны, но они не имеют аромата. Аромат принадлежит всеобщности и жизни. Он исходит от того, кто вобрал в себя все, кто дарит жизнь, того, кто изменил всю свою суть, не отвергая ни одной части, но тогда он не будет похож на совершенство.
Вот что имеет в виду Лао-цзы. Он говорит:
«Высшее совершенство выглядит как несовершенство»
Чем выше совершенство, тем меньше вы способны увидеть его; чем ниже совершенство, тем легче его увидеть.
Действительно, вы можете видеть только тех людей, которые рядом с вами, такие же, как вы, вы можете их понять. Они в чем-то могут быть лучше вас, но они такие, как вы. Вы можете быть более злыми, они могут быть менее злыми, разница в количестве, а не в качестве; вы грешники, они святые.
Святой — это всего лишь тот, кто тоже осудил как грех все то, что осудили вы, и бросил это в свое бессознательное. Он живет вяло, — и жизнь эта лишь видимость, — всегда страшась этих корней внутри себя, вечно дрожа и молясь, моля Бога не ввести его в искушение. Вы можете понять его, он вам очень близок, пограничная полоса не такая большая и не такая непрерывная, она смутная. Но настоящее совершенство, по-настоящему совершенный человек, настолько неясен, так отличается от вас, что вы не можете его понять. Недопонимание будет то единственное, что вы поняли о нем.
«Высшее совершенство выглядит как несовершенство и его польза никогда не уменьшается»
Его польза никогда не уменьшается, потому что человек всеобщности никогда не прекращает своего развития. Его совершенство — это не что-то мертвое, стальное. Его совершенство — это процесс, его совершенство — это длительность, он продолжает и продолжает расти. Конца этому нет. В реальной жизни нет конца; начало и конец — это фальшивые слова.
Ничто не начинается и ничто не заканчивается. В действительной жизни все продолжает расти —дальше, дальше, дальше...
Ваше совершенство — это мертвая вещь, человек приходит к смертному концу. Тогда он уже каменная статуя, а не человек больше.
Я слышал один анекдот. Один буддийский монах пришел в Индию и через много лет он опять вернулся в Японию. Его Мастер спросил: «Чему ты научился в Индии?» Монах сел в позу Будды, закрыл глаза и стал совершенно тихим и спокойным. Мастер рассмеялся и сказал: «У нас здесь уже слишком много каменных будд. Убирайся отсюда! Здесь не нужно больше ни одного каменного будды».
Монастырь, которому они принадлежали, уже имел тысячу каменных изваяний будд. Он назывался «Храм тысячи будд». Мастер был прав: достаточно больше не надо. Если это все, что он выучил, то он просто потеря время, потому что всякий может сидеть спокойно, как Будда, но внутри целого продолжается суета.
Вы можете создать вокруг себя каменную стену: это вы называете своим характером. Характер — это что-то вроде железного феномена; страшась внутренней мягкости, страшась внутренней жизни, вы создаете мертвую холодную конструкцию вокруг себя. Вот что такое характер. По-настоящему совершенный человек не имеет характера, не может иметь, не имеет в нем необходимости. Только боязливым людям нужен характер; характер — это защитный механизм, характер — это броня. Не то чтобы человек с характером боялся других людей, он боится сам себя. Что-то каждый момент может вырваться наружу.
Говорят, что двум типам людей следует молчать: мудрому человеку следует молчать потому что ему нечего сказать, и идиоту следует молчать, потому что он может сказать что-нибудь, в чем будет раскаиваться.