Эрек покраснел от возмущения, от вида такой несправедливости ему стало трудно дышать. Он почувствовал, что не зря направил своих людей по этому рукаву реки, что они обязаны расставить всё по местам и заставить извергов заплатить за свои преступления. Пусть это будет капля в море на фоне всех бесчинств, творившихся в Империи, но Эрек был убеждён, что нельзя недооценивать значение свободы даже для одного отдельного человека.
Внимание Эрека привлекли пришвартованные вдоль берега имперские корабли, почти не охраняемые в виду ничтожной вероятности атаки. Это было не удивительно, ведь внутри Империи не существовало никаких враждебных сил, которые могли бы нагнать страх на огромную имперскую армию.
Так было до появления Эрека.
Эрек понимал, что, хоть численный перевес и был на стороне противника, он вполне мог компенсировать его внезапностью нападения. Если бы ему и его людям удалось нанести достаточно быстрый удар, они смогли бы выбить имперцев из их твердыни.
Эрек обернулся к своим людям и увидел рядом с собой Стром, уже с нетерпением ожидавшего его приказа.
"Возьми управление соседним кораблём", – скомандовал Эрек своему младшему брату, и, не успел он договорить, как тот уже бросился действовать. Он пересёк палубу, перемахнул через поручень, приземлился на палубу плывшего рядом корабля и помчался на нос, чтобы принять штурвал.
Эрек обернулся к своим солдатам, столпившимся вокруг в ожидании распоряжений.
"Я не хочу, чтобы наше появление их всполошило", – сказал он. "Нам нужно подобраться как можно ближе. Лучники – по позициям! Все остальные – взять копья и пригнуться!"
Солдаты заняли позиции, присев на корточки вдоль бортов. Длинные ряды вооружённых копьями и луками, прекрасно вышколенных подданных Эрека терпеливо ждали его команды. Течение стремительно несло их вперёд, силы Империи стремительно приближались, и Эрек почувствовал знакомый прилив адреналина – в воздухе запахло битвой.
Они подплывали всё ближе и ближе, и теперь до противника оставалось каких-то сто ярдов. Сердце Эрека бешено колотилось, он надеялся, что их не заметили, и кожей ощущал напряженность своих людей, готовых броситься в атаку. Всё, что им было нужно – это подойти на расстояние выстрела, поэтому каждый рывок корабля, каждый покрытый фут был бесценен. Копья и стрелы были их единственной надеждой, и они не могли позволить себе промах.
Давай же, думал Эрек. Ещё чуть-чуть.
У Эрека душа ушла в пятки, когда один имперский солдат случайно обернулся и мельком взглянул на воду, а затем заморгал от удивления. Он заметил их слишком рано. Стрелять они пока не могли.
Алистер, стоявшая рядом, тоже его увидела. Прежде чем Эрек успел отдать приказ о досрочном начале битвы, она резко поднялась, и со спокойным, уверенным выражением лица подняла правую ладонь. На ней тут же возник жёлтый мерцающий шар, который Алистер немедля метнула в сторону форта.
Эрек зачарованно смотрел, как шар света повис в воздухе немного впереди, превратился в переливающееся радужное облако и накрыл собой корабль вместе с экипажем. Они оказались под покрывалом з лёгкой дымки, сделавшей их невидимыми для имперских глаз.
Часовой на посту озадаченно всматривался в дымку, но не видел ничего за ней. Эрек с улыбкой обернулся к Алистер, в который раз убеждаясь, что без неё им бы давно пришёл конец.
Теперь, когда его флотилия обзавелась идеальной маскировкой и спокойно продолжила путь, Эрек мог поблагодарить любимую.
"Твоя ладонь сильнее моего меча, моя госпожа", – сказал он с поклоном.
Она улыбнулась в ответ.
"Но сражаться и побеждать тебе придётся самому", – ответила она.
Ветер надувал паруса, но дымка по-прежнему висела над ними, и Эрек видел, что его людям стало ещё труднее усидеть на месте – им не терпелось выпустить свои стрелы и копья. Он понимал их – древко его собственного копья тоже жгло ему ладонь.
"Ещё не пора", – прошептал он своим воинам.
Когда дымка немного расступилась, Эрек начал различать силуэты имперских солдат. Они стояли на парапетах, их мускулистые спины лоснились от пота, хлысты с мерным свистом рассекали воздух, опускаясь на спины селян, и их щелчки о живую плоть были слышны даже на таком расстоянии. Остальные солдаты, явно предупреждённые часовым, были заняты разглядыванием реки. Казалось, что они что-то подозревают.