Ветер надувал паруса и нёс корабль всё дальше и дальше от Пролива. Тор убедился, что все его спутники снова в здравом уме, и на душе у него стало легко. У них получилось. Они прошли сквозь Пролив, хоть это и дорого им далось. При этом, Тор отдавал себе отчет в том, что повторно такого путешествия они не выдержат.
"Смотрите!" – воскликнул Матус.
Все обернулись и посмотрели туда, куда он показывал. У них перехватило дух. На горизонте перед ними открылся новый вид на Землю Крови. Мрачный пейзаж по-прежнему состоял из тёмных облаков, висевших низко над густым кровавым морем, только теперь очертания берега стали ближе и различимей. Он был чёрным, безжизненным, лишённым всякой растительности, и походил на смесь пепла и грязи.
Сердце Тора забилось чаще, когда там, вдалеке, он увидел чёрный замок, чьи стены, тоже, по всей видимости, сделанные из земли, пепла и пыли, вырастали из берега так, будто были с ним одним целым. Тор чувствовал исходящее оттуда зло.
К замку вёл узкий канал, подсвеченный с обеих сторон рядами факелов и заканчивавшийся откидным мостом. Когда в окнах замка Тор тоже увидел огни, его охватила внезапная уверенность: всем своим естеством он ощутил, что Гувейн был внутри и ждал его.
"Полный вперёд!" – крикнул Тор. Он вновь обрёл контроль над ситуацией и точно знал свою цель.
Его братья ринулись выполнять приказ, поднимая паруса выше, ловя в них мощный бриз, который толкал их сзади и стремительно увлекал их вдаль. Впервые с тех пор, как они попали в Землю Крови, в Торе проснулся оптимизм и надежда на то, что они действительно смогут найти его сына и вызволить его отсюда.
"Я рада, что ты жив", – раздался голос.
Тор обернулся, посмотрел вниз и увидел улыбающуюся Эйнджел, вцепившуюся в подол его рубахи. Он улыбнулся ей в ответ, присел рядом и обнял её.
"А я рад, что с тобой всё в порядке", – ответил он.
"Я не понимаю, что произошло", – сказала она. "Я была самой собой, а потом, в следующую секунду… будто потеряла себя".
Тор медленно покачал головой, стараясь забыть.
"Безумие – худший враг", – сказал он. "Непобедимые чудовища у нас внутри".
Она озабоченно нахмурилась.
"Такое ещё будет? В этом месте есть ещё что-то похожее?" – спросила она, переведя взгляд на горизонт, и голос её дрогнул.
Тор проследил за её взглядом и задал себе тот же вопрос. Ответ обрушился на него намного раньше, чем он мог ожидать.
С громким всплеском, похожим на звук всплывающего кита, перед Тором из воды возникло самое невероятное существо из всех, которых он когда либо видел. Кальмароподобный монстр пятидесяти футов в длину, кроваво-красный, как и вода, навис над кораблём, выпустив во все стороны дюжины тридцатиметровых щупалец. Его жёлтые глаза-бусины яростно сверкали, а огромная пасть с острыми коричневыми клыками с мерзким бульканьем открывалась всё шире. Чудовище закрыло собой и без того тусклый мрачного неба, исторгло потусторонний вопль и начало опускаться на Тора и его спутников и тянуть к ним свои щупальца, готовясь проглотить всё судно целиком.
Тор застыл от ужаса в тени монстра, понимая, что их недавнее спасение лишь ненадолго отсрочило неминуемую гибель.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Имперский командир снова и снова хлестал своего зерта, рассекая Великую Пустошь, идя по следу уже много дней подряд. За ним скакали его люди, измученные до предела этой гонкой, в которой он не давал им ни единой передышки, даже ночью. Он знал, как выжать максимум и из зертов, и из людей.
Он не знал жалости не только к своим людям, но и к себе самому. Ему хотелось думать, что они неуязвимы ни для жары, ни для холода, ни для усталости – особенно во время такой священной миссии, как эта. Ведь если след действительно вёл туда, куда он рассчитывал, а именно – к легендарному Перевалу, то это могло в корне изменить судьбу всей Империи.
Командир впивался каблуками в спину зерта так сильно, что зверь взвизгивал от боли и начинал нестись ещё быстрее, спотыкаясь и едва не кувыркаясь через себя. Он щурился от солнца и всматривался в почти незаметную тропу. За свою карьеру он прошёл по множеству следов и убил несчётное число людей, но никогда прежде не испытывал такого возбуждения, как сейчас. Он чуял, что близок к величайшему открытию в истории Империи. Его имя должно было отпечататься в памяти поколений.
Они перевалили через пологий холм, и до ушей командира долетел слабый, мало по малу нарастающий шум, будто в пустыне собиралась буря. Он вытянул шею и вгляделся вдаль, ожидая увидеть надвигающийся песчаный вихрь, но вместо этого, к своему глубокому шоку, обнаружил стоящую на месте стену песка, поднимавшуюся из земли примерно в ста ярдах от их отряда и тянувшуюся высоко к небу, бурлящую и струящуюся, будто торнадо на привязи.