- О чем мечтаешь, падаль?
Заметив очевидные отличия Антея от здешних обитателей, он усмехнулся.
- Новенький?
Он спрыгнул с животного, ловко приземлившись, и сунул повод в руку Антея.
- Устрой его. Накорми, как следует. Если завтра утром он будет голоден – я скормлю ему тебя. Надеюсь, ты понимаешь, что это не шутка.
Молг злобно покосился на Антея и дернул головой, но, еще хранящая силу, рука удержала животное, и оно сделало вид, что ему все равно.
Молг вошел в свое стойло и потянулся мордой к кормушке. Заметив сухие крошки – брезгливо фыркнул и снова плотоядно посмотрел на человека.
Антей пулей вылетел из загона. Бросив взгляд на рабов, он заметил стоящие в проходах чаны, из которых они набирали в ведра густое варево. Отыскав ведро своего подопечного, он подошел к своему чану и зачерпнул его содержимое. Сильный мясной запах заставил жалобно квакнуть пустой желудок, но, памятуя о том наказании за невнимательность, он отбросил мысль о том, чтобы зачерпнуть оттуда горсть для себя, да и сама эта мысль казалась дикой.
После того, как он выкинул из кормушки старые крошки и наполнил ее едой, молг благосклонно позволил снять с себя упряжь и расчесать густую шерсть бурого цвета.
Антей принес охапку сена. Сытый зверь потоптался на нем и улегся, поджав длинные мускулистые ноги, блаженно жмурясь. Напоследок, Антей осмотрел упряжь, и, не найдя изъянов, покинул это стойло.
Он пошел по проходу, осматривая каждое животное, ища себе занятие.
Еще три раза до ночи он встречал возвратившихся седоков на скакунах. Все презрительно бросали поводья новому рабу и уходили.
Снаружи раздавались пьяные крики и веселые вопли. Пахло жареным мясом и пивом.
Помня о том, что ему лучше не выходить, Антей бросил охапку сена в пустом стойле и лег. Сон не шел. Вдобавок, ему приходилось вертеться, уворачиваясь от когтистых лап, которые тянули к нему молги из соседних стойл, разделенных решетчатыми, крупноячеистыми перегородками.
Он так и не заснул, а к утру чувствовал себя совершенно разбитым. Он поднялся со своей импровизированной лежанки и вышел из стойла. Он нашел прочих рабов спящими в таком же пустом стойле. Они лежали, тесно сбившись в кучу. От них воняло едва ли не сильнее, чем от животных. Он снова пошел по рядам, выгребая, если нужно навоз и испачканную подстилку и заменяя ее чистой.
- Смотри-ка, новый раб проявляет рвение.
Антей обернулся на голос. Напротив него стояли двое солдат и ухмылялись. Он почувствовал, что им не терпится поразвлечься.
- Герон, кинь ему чего-нибудь.
Воин, которого второй назвал Героном, все еще скалясь, порылся в сумке и кинул тряпичный сверток рабу. Брошенный с умыслом, сверток пролетел намного ниже рук Антея, метнувшихся ему навстречу, и шлепнулся у его ног.
- А он не очень быстр
- Вот потому мы их и разбили
Герон сделал очень умное лицо, произнося слова будто поучение.
- Зато хорошо работает.
- Потому он еще жив.
Оба уже зашли к своим животным и набросили на них упряжь. Молги поднялись на ноги, как только хозяева подошли к загонам, и теперь, когда люди их снаряжали, они дружелюбно фыркали и тыкались мордами в своих наездников, приветствуя их.
Оба солдата синхронно вскочили в седла и покинули здание конюшни.
Антей нагнулся и поднял подачку. Он развернул ткань. Рот моментально наполнился слюной. В тряпку были завернуты три пресных лепешки размером с пол-ладони, кусок вяленого мяса и какой-то овощ, Антей его раньше не видел и не пробовал, но пах он заманчиво и остро.
Между желанием поесть прямо сейчас и потом, зная, как голоден он будет ночью, победила ночь, к тому же – в конюшню начали стекаться прочие воины и разбирать своих животных. Более никто не швырнул ему ничего. Он же, памятуя слова слуги, старался держаться подальше. Он видел, как двоих рабов избили просто потому, что они оказались на пути солдат.
Этот день прошел для него практически в безделье. В стойлах оставалось мало животных, и большую часть времени он лежал на своей подстилке. Пару раз он проваливался в полудрему. в полдень по проходам с грохотом проехали длинные вереницы сцепленных между собой тележек, груженных чанами с едой для молгов. Через некоторое время воины снова начали возвращаться, добираясь прямо до загонов своих молгов, упрощая работу серым теням прислуги.
Герон со своим другом вернулись уже ночью. Второй солдат ткнул его в бок локтем.
- Смотри, встречает. Видать ему пришлось по вкусу то, что не доел вчера твой волк.
Оба расхохотались. Герон утер выступившую от смеха слезу.
- Ну, значит, не подохнет с голоду. Мой волк привередлив. Предпочитает сам ловить себе еду.
Они развернулись и ушли. Антей завел молгов в стойла. Накормил и вычесал их, выбирая колючки.
Пока он занимался одним зверем, второй, неожиданно перегнувшись через загородку, цапнул его за плечо. Антей дернулся и вскрикнул. По разодранному рукаву потекла кровь. Он зажал рану второй рукой и выскочил из стойла. Оба молга невозмутимо жевали корм.
Выругавшись, Антей поплелся к колодцу, чтобы промыть рану и возможно остановить кровь – вода там была ледяная.
После животного тепла конюшни прохлада улицы заставила его задрожать. Когда он дошел до колодца – его откровенно трясло. Боль, страх, унижения – и это только полтора дня. Из обещанных двух лет. Он уперся руками в каменную кладку и опустил ковш в стоявшую здесь бочку. Звонко треснуло. Он заглянул внутрь. На поверхности воды плавали расколотые льдинки. Полная луна высветила его лицо. Бледное, вытянувшееся, с кругами под глазами. И совершенно седым ежиком волос. Он провел по ним рукой и отвернулся.
- Будь я проклят, если я не выберусь отсюда, и не вытащу тебя, Сигурд.
Он не видел, как по небу и его отражению в воде блеснула маленькая светящаяся точка, оставлявшая за собой яркий хвост. Если бы он ее видел - возможно, посчитал бы знаком. Знаком того, что его клятва принята.
Он плеснул воду на рассеченную кожу и скривился. К боли добавился еще и нестерпимый холод, и он поспешил обратно, в конюшню.
Забравшись в давешнее стойло, он зарылся в сено, чтоб хоть как-то отогреться. Потом вспомнил о свертке с едой и вытащил его из кармана.
Он проглотил черствые лепешки, практически не заметив. Странный чешуйчатый овощ сжевал так же быстро. Мясо же оказалось очень жестким, жилистым. Такой кусок, действительно, мог угрызть разве что только волк. Справился он с этим куском только ближе к рассвету. Боль в плече улеглась. Он, наконец, согрелся и задремал.
Проснулся он от того, что услышал разговор. Он еще успел удивиться, что даже не видит говоривших, так как они были далеко.
Это оказались вчерашние воины. Герон хлопнул своего товарища по плечу.
- Смотри, снова встречает. Скоро совсем ручным будет.
Оба снова рассмеялись. Герон пошел к своему молгу.
- Давай, Фальк, теперь твоя очередь его кормить. Приручим и устроим бои волков с ним.
Названный Фальком швырнул заранее приготовленный сверток. Антей поймал его на лету.
- Хороший пес. Как думаешь, как его зовут?
Герон уже оседлал и вывел молга. Он пожал плечами.
- Не знаю. А какая разница?
Фальк шагнул к своему животному.
- Ты прав. Потом придумаем кличку. Надо будет что-то необычное. Чтобы публика оценила.
- Ага.
Герон дождался своего друга, и они оба снова выметнулись на улицу, впустив внутрь холодный воздух.
Антей стоял среди прохода. Эти люди казались ему все более дикими, ненормальными. Он не понимал, зачем они все это делали. Он снова сунул сверток в карман.
Вечером он не сумел встретить их. Животных принял и поставил в стойло кто-то другой.
Потянулись однообразные дни встреч и проводов волчьих воинов. Кто-то швырял недоеденные пайки, кто-то пинал, если Антей подходил чересчур близко.