Раб нервно сглотнул и попытался успокоиться, памятуя уроки охотников Воронов. Звери чуют страх. И пусть это был не зверь, а демон – он тоже, несомненно, его чует, иначе бы не смотрел так в упор, в глаза, в самую душу, трепещущую как огонь свечи на сквозняке.
В конце концов, он же был претендентом на звание рыцаря. Он человек. Он обязан встретить смерть как полагается, а не сдохнуть от страха, как мелкий грызун, портящий зерно в амбарах. Он сжал челюсти и взглянул в глаза зверя, стараясь выдержать его взгляд. Он не моргал, и в глазах защипало. Он упрашивал сам себя продержаться еще чуть, но не сумел. Он моргнул. А когда открыл глаза, увидел, что волк блаженно жмурится. На его загривке, глубоко зарывшись в шерсть, лежала рука солдата. Видимо – его хозяина.
Антей вздрогнул, когда на его плечо легла чужая тяжелая ладонь. Он медленно обернулся и увидел позади себя Герона. Тот сжал пальцы, причиняя боль. Антей сделал шаг ко входу на арену – небольшой дверце из металлической сетки.
- Ну, не подведи нас.
Голос был уже не слишком самоуверенный, возможно эти двое не ожидали такого противника для своего подопечного, но отказываться было ниже их достоинства и выше цены жизни Антея.
Он снова до боли сжал зубы и шагнул внутрь огороженного участка. Толпа восторженно заулюлюкала и засвистела. Волк, которого раздразнил громкий звук, рявкнул. Слюна брызнула из пасти веером, повиснув на решетке. Один из солдат поспешно открыл вторую дверь с противоположного конца арены. За ней стоял зверь. Пригнув голову и распахнув красную пасть, он издавал низкий рык, граничащий с рёвом. Его хозяин стоял рядом и монотонно похлопывал его по спине. Потом губы его шевельнулись. Антей, само собой не слышал команду, но отлично понимал, что это за слово.
Накопивший ярость, зверь метнулся вперед мгновенно. Без какого-либо предупреждения. Он одновременно взвился вверх и вперед, чтобы сразу сбить с ног раба.
Он промахнулся. В долю секунды, понадобившейся, чтобы зверь взлетел и приземлился, Антей прыгнул к стенке. Похоже, это было впервые. Волк, стоя на том месте, где должен был лежать у его лап человек, медленно повернул голову и снова заглянул в глаза жертвы. Но страха там больше не было. Уши зверя дрогнули. Он закрыл пасть и принюхался. Он был озадачен.
На сей раз, команда прозвучала как выстрел
- Взять!
Но зверь не прыгнул. Он медленно пошел на раба. Лапы вставали точно след в след. Антей в свою очередь начал смещаться в сторону, не давая расстоянию сокращаться, размышляя, как ему, с голыми руками, справиться с этой машиной для убийства.
Волк снова прыгнул. Теперь без угроз и предупреждений. Абсолютно беззвучно, но Антей увернулся снова. Он несколько месяцев уворачивался от зубов молгов, иногда нескольких сразу. Тело привычно отреагировало на опасность и просчитало правильный путь.
Зрители разочарованно загудели – они пришли насладиться видом человеческой крови, как злобные ночные духи, которыми в деревне пугали детей.
Волк начал беситься. Клочья пены падали из пасти, оставаясь на поверхности льда.
Долго так продолжаться не могло. Обученный зверь рано или поздно должен был измотать раба и прикончить его.
Прижавшийся к сетчатой стенке, Антей, тяжело дыша, снова взглянул волку в глаза. В них была только смерть и жажда крови наглеца.
Он снова вспомнил о том, кем хотел стать. Вспомнил клятву. Его душу, наконец, наполнила жажда побороть врага, во что бы то ни стало. Не жажда жизни. Зачем ему такая жизнь? Но что-то такое, равнодушно-ледяное стремление убивать просто потому, что он может это сделать.
Зверь снова прыгнул, одним скачком преодолев все расстояние до Антея. Последний бросок, нацеливший смертоносные челюсти в горло жертвы. Радостный рев хищника перекрыл гомон трибун.
И оборвался в жалобном всхлипе.
На морде волка застыло выражение, граничащее с удивлением.
Рука Антея по локоть торчала из пасти волка, ноги которого теперь дрожали и скребли лед. На землю упали первые капли крови.
С равнодушным лицом Антей продвинул руку дальше, едва ли не по плечо.
Волк не мог вздохнуть, несомненно, чувствуя, что умирает. Его бросок всем весом огромной туши позволил рабу протиснуть руку в его дыхательное горло, и ладонь разорвала его. Под пальцами Антея судорожно трепетало огромное сердце животного, с клыков которого теперь обильно стекала кровь, пятная и землю, и убийцу. В глазах волка вместо злобы теперь тлели ужас и отчаяние, и он не стал тянуть.
Он с силой сжал сердце волка.
Последний визг зверя, с толчком воздуха вырвавшийся через его нос, покрытый пузырящейся кровью, прозвучал в гробовой тишине как выстрел.
Антей выдрал свою, окровавленную до плеча, руку из горячего нутра зверя. По ней сползали и шлепались на землю мелкие обрывки плоти.
Все зрители молчали. Он переводил взгляд с одного лица на другое, но все они выглядели одинаково пораженными.
Он тряхнул рукой, пытаясь смахнуть с нее кровь, но, естественно, не получилось.
Наконец, импровизированные трибуны взорвались яростными воплями. Среди них были и одобрительные возгласы, но их было мало.
Внутрь арены-клетки ворвались люди, вооруженные тонкими короткими клинками. На их лицах была злобная решимость довести до конца то, что начал волк. Их кольцо медленно стягивалось вокруг Антея, который, пригнувшись, крутился на месте, опасаясь пропустить первый удар, который может оказаться смертельным.
Десятеро на одного – плохой расклад в любом случае, но ему было плевать. Его кровь еще не успела остыть, и он сам не заметил, как в глазах алым пламенем полыхнула та же волчья жажда убийства, а губы дрогнули в оскале. Но людей это не остановило. Перед ними было животное. Двуногое, дикое животное, которое надлежало истребить, и они бросились на него со всех сторон одновременно. Мешая друг другу, они наносили удары руками и ногами, кололи клинками и отскакивали, когда он разворачивался чтобы ответить.
Это бесчинство оборвал грозный рык Старого Волка.
- Оставьте его. Он победил честно.
Им хватило этого приказа, и несостоявшиеся мстители молча вышли из клетки. На земле осталось лишь два тела – мертвый волк и полуживой от побоев Антей.
Зрители за пределами клетки едва слышно шептались, и он с трудом, не с первого раза, поднялся на подламывающихся руках.
Вцепившись в прутьях, он заставил себя встать на ноги. По разбитому лицу и израненному телу стекали струйки воды из лужи, окрашенные красным. Шатаясь, он поднял взгляд. Впервые, с их последней встречи, он смотрел в глаза своего хозяина, не чувствуя невольной робости. Но его взгляд тут же скользнул мимо Рагнара.
Рядом с ним, на вороном молге был еще один воин. Непроницаемо черный доспех и глухой шлем стали тем единственным, что заставило Антея испытать неподдельный, не сравнимый ни с чем, ужас.
Его брат занял место в рядах воинов Волка, и, судя по украшению доспеха, не последнее.
========== Глава 11. После боя ==========
- Чья это была идея?
Голос вождя прозвучал в почти полной тишине. Оба воина не стали прятаться за спинами. Шагнув вперед и опустив глаза, как нашкодившие дети, они являли из себя забавное зрелище, потому как ни один из них не считали такое развлечение чем-то, заслуживающим осуждения.
- В конюшню его. И дайте пожрать – он заслужил.
Фальк и Герон забежали в клетку и, подхватив под руки шатающегося раба, быстро поволокли его в указанном направлении.
Антей слышал удаляющийся командный голос, который управлял людьми там, сзади. Они к чему-то готовились. Возможно – к походу.
Тогда, при их встрече с Рагнаром, он не осознавал его слов насчет посвящения его брата в рыцари. Теперь же он чувствовал и его, и себя потерянными для мира.
Его брат стал одержимым таким же омерзительным демоном, что и все люди здесь. Его черная броня была вызовом всему свету. Гордая стать, которая, на огромном звере под седлом только больше бросалась в глаза, заставляла исподволь ощущать себя мелким и ничтожным, а его считать неким владыкой. А что скрывалось под шлемом? Он не видел даже его глаз. Горел ли в них красный огонь преисподней? Или они скрывали его до поры? Теперь эти вопросы будут терзать его до конца его жизни. Полтора года? Или меньше?