И всё бросилось бежать из космоса. Прочь, назад под защиту атмосферы. Орбитальные города подвергались экстренной эвакуации. Планеты переполнялись летающей сталью и космическим людом, но команды на старт дожидаться приходилось долго. Лишь беспилотники по прежнему пронзали пространство в своих плановых рейсах. Железу ничто не угрожало. Но если корабли встречались со «скрытыми» – груз с любой органикой бесследно исчезал.
Удавка вокруг человечества сужалась. Несчастье подходило все ближе – последний год человечество оплакивало потери экипажей по сотне в месяц.
«Прямому Ветру» рассчитывали траектории полета такой сложности, что они больше напоминали зубья пилы, чем прямую от старта до финиша. Лишь бы избежать зон, пораженных присутствием «скрытых». Ему и название дали «Прямой Ветер», словно в надежде, что ребята вернут прямоту в космос…
– Перед вылетом я вновь просматривал любимый текст – «Эмоции войны» великого Фтохшера, – веско произнес лиогянин. – И одна его фраза застряла у меня прямо в сердце. Великий мудрец писал: «Многого добиваются армии, применяя огонь и сталь, для укрепления своих наций. Однако даже большее приобретают иные, используя лишь гибкость слова и искусство склонения…»
– Склонения куда? – Донателли пытался что-то прочесть на уже пустой бутылке.
Бторога повернулся к нему, кривя щеку, однако не ответил.
– Искусство убеждения, – Корнвэлл улыбнулся. – Да, действительно – кратко и мудро. И этот некто, что использует гибкость слова, вдобавок свободен от риска потерять свою армию в неудачном сражении. М-м?
Бторога медленно кивнул, с уважением глядя на маленького Корнвэлла. В глазах его сияла вера. Дар видел это – невысокий Корнвэлл был, как чудесный джинн для огромного Бтороги. Собственно, он ничем не отличался в этом от всего огромного человечества, верящего, что несколько ксенологов утвердят прочный Контакт со старой цивилизацией Рецц. Народам космоса на самом деле куда полезнее дружить, чем враждовать, разве не так? Обмен информацией, обмен технологией будут выгодны каждому. Все думали об этом. Реццы были сейчас, как запретное наливное яблочко, к которому тянется, уже так близка рука… Корнвэлл и Манола были ключиками к этому яблочку…
«Близко, да не укусишь!» – вдруг пришло на ум Дару, но он тут же постарался откреститься от крамольной мысли.
– «Ксенология» – греческое слово, – подал голос Донателли. – Значит «чужой». И хотя при греках астронавтов не было, мы используем это обозначение…
– «Ксенология» – это наука познавать чужих, – поправил Бторога. – Наука убеждать гибкостью аргументов!
– Ну, я бы выразился несколько иначе, – Корнвэлл все не садился, прохаживаясь за спинами своих гостей. Он задумчиво поставил на стол полупустой бокал, почесал залысину. – Настоящего ксенолога более всего волнует устойчивость системы.
– Какой еще системы? – напрягся Бторога.
– Своей, конечно. Мы не можем быть отстранены от мира, чьими посланниками являемся. Устойчивость! Системы! – он нацелил указательный палец в потолок. – Задача ксенолога – при встрече с Иными выяснить, насколько их Система угрожает целостности нашей Системы. Это главное. Ну а дальше варианты – если их Система угрожает, то как сделать ситуацию управляемой, чтобы угрозу нивелировать, перевести в другое русло, изменить в конечном счете Чужую Систему, чуточку, превратив в неугрожающую. Этим, прежде всего занимаются ксенологи.
– Похоже на идеологов! – недовольно протянул Донателли.
Корн тихо рассмеялся: – Ты можешь сказать так. Можно сравнить, что в прошлом Земли были культуры, или, как мы говорим – системы – которые взаимоисключали друг друга. И все же они находили общее, без окончательного уничтожения одной из них. Собственно всегда был сначала конфликт, и после разговор.
– Всегда конфликт? – заволновался Бторога.
– Не обязательно военный, – успокоил его Корнвэлл. – Конфликты цивилизаций не всегда проявляются в крайней форме. Так и у нас сейчас – задача найти общее, что приведет в к взаимодействию без уничтожения одного из нас.
– Как-то… не обнадеживающе, – заметил Донателли.
– Что вы подготовили для реццов? – грохнул напрямик Бторога.
– Давайте не напрягать друг друга, – голос англика стал чуть натянутым. – Некоторые вещи я не могу обсуждать.
– Вовсе нет, – голос Бтороги повеял холодком. – Мы здесь, чтобы взять у них оружие против «скрытых»! Для того мы прилетели сюда! Итак уже с Альфы на Бету Лиого дороги почти не стало…