— Что… — послышался рассеянный голос белого.
Я тоже была в шоке. Я всё это время дразнила опасного хищника, что заглатывал других, забывая пережёвывать. А я ставила ему подножки, кидала в него едой и просто злила. В горле мгновенно пересохло. Мурашки носились табуном штурмуя главного искателя приключений.
— Я думаю всё дело в различности нашей крови, — уже громче добавил голос Ара, и послышался ещё один грохот, будто что-то разбилась, — Иномерянки из её мира было только две, включая её саму. Тогда меня не было в замке. Я не берусь утверждать. Но стоит мне увидеть её силуэт, как здесь, — послышалась тишина, — становиться тихо и спокойно. Её запах, её голос, всё действует до раздражения успокаивающе.
— Почему ты не сказал сразу? — просипел Биз и прокашлялся.
— Для меня это было чем-то странным. Оно остаётся для меня странным. С первого мгновенье, стоило увидеть её без сознания в кругу призыва… Стало так спокойно. Захотелось просто лечь рядом. Забыть обо всём и лечь. Именно поэтому я сам доставил её в замок. Лишь донеся её до лекаря, у меня возник вопрос, почему так происходит и я…
Скрипнул стул. Чёрт. Думаю, мне сейчас лучше уйти. Главное, не из жизни, а в свою комнату. Осторожно оттолкнувшись от стены, на носочках, чтобы не стучать туфельками, быстро шевеля булками, просто сбежала.
А что ещё делать? Только бежать. Только завернув за угол, смогла немного отдышаться. И сразу же стащить с ног туфли и бежала уже босиком, лишь пару раз встретив на пути невозмутимых слуг.
Дома я всегда ходила босиком. Даже зимой, когда пол ну очень холодный, сама я завёрнута в тёплый плед, а ноги босые. Или я надевала кигуруми, но ноги так и оставались голыми. Да что дома… после речки или моря, я тоже по возможности ходила без шлёпок до последнего. Чувствовать. Вот что было для меня главным. Я никогда не понимала людей, что дома или в тридцатиградусную жару ходят в носках. Для меня это пытки подобно. Ну да… ультрирую. Я сама надеваю носки, когда ношу кроссовки. Но всё же… Пожалуй, единственным минусом было то, что кожа на ступнях становилась грубее, но с этим справлялся крем.
Спокойно выдохнуть я смогла лишь добравшись до своих комнат. Минуя общую гостиную, где я день назад принимала портных, с хлопком закрыла двери спальни. Я ведь раньше даже не задумывалась об этом. Я играла со смертью. Я и не поняла бы этого, не упомяни это сам Ардел. Мысли об этом буквально заглушили их ссору. Он же… всё это время мог просто убить меня! Что он там говорил? Разматывал кишки, перерезал глотки, отрубал руки, натыкал людей, как шашлык на шампур…
Чёрт! Я всё это время была так близко к смерти! Так. Спокойно. Этого же не было, так? Так. Значит всё хорошо. Всё что нужно, это вести себя с ним осторожнее. И по возможности исполнять большинство его просьб… Какие к чёрту просьбы? У него это, каким бы голосом он их не сказал, всё равно приказы.
Поразмыслим. Он не убил меня до этого, несмотря на все мои… ужасные поступки? Не убил. Сейчас же, я просто не буду совершать опрометчивых поступков. Со всеми можно договориться. Дальше зависит от того, понравился мне человек или нет. Но главное, договориться можно со всеми. Я помогаю им — меня не убивают и отпускают на все четыре стороны.
Если бы сейчас говорилось о убийстве другого, то я, пожалуй, даже и не думала ни о чём. Я и сейчас не сильно волнуюсь. Я собираюсь спокойно спать. Если бы я сильно волновалась, я бы скорее всего вертела что-то в руках, сидя на месте. Просто мне нужно всё время о чём-то думать. Что-то придумывать. Я без этого не могу. Как акула без движений, так и я без мыслей и размышлений просто загнусь. Я всё время что-то представляю, раздумываю, размышляю.
Но в жизни я, пожалуй, никогда сильно ничего не боялась. Разве что… забыть свои воспоминания, наверное, забыть всех, кто был в моей жизни. И как насмешка или плевок, я начала забывать. Не яркие моменты и людей, а, допустим обиды на кого-то, то, в каком порядке прошёл мой прошлый день и всякие другие мелочи. Истории, смешные или грустные… Да я даже могла забыть были ли месячные у меня в этом месяце или нет!