Выпрямившись, увидела дочь. Душа Кристины слушала отчаявшегося отца и молчала. Потом подняла на меня глаза и тихо прошептала:
- Мамочка, помоги ему. Прошу.
Мне очень не хотелось этого делать, но, пересилив себя, пообещала:
- Хорошо. Помогу, чем смогу.
- Ты с кем разговариваешь? – вмешался Дар.
- С душой дочери. Она просит помочь отцу. Мы ничего не сможем сделать?
- Почему? Можно что-нибудь придумать.
- Какой ты, все таки, хороший, - обняла я мужа. Потом повернулась к надгробию.
- Мама, папа, доченька. Познакомьтесь, это мой муж Дар, а это наша дочь Маша, - я забрала у Васеньки ребенка и поднесла поближе к могильному холмику.
- Кристиночка, это твоя сестра. Познакомься. Мы завтра улетаем. Далеко. И целый год нас не будет. Прощайте, мои дорогие. Я о вас не забуду. Мамочка, спасибо тебе, что тогда меня переубедила.
Передав дочку Дару, наклонилась к памятнику и поцеловала фотографию.
- Прощайте, - прошептала снова, глядя на нее.
- До свиданья, до свиданья, - прошелестели родные голоса. А может, это листья деревьев прощались со своими беспокойными гостями.
Назад шли молча. Дар нес Машу, а Васенька волок практически невменяемого Ивашина. Подошли к машине, и тут возникла проблема. Куда девать этого пьянчугу? Он был в таком состоянии, что автомобиль потом не отмоешь. Пришлось засунуть его в багажник. А что, сам виноват. Свиньи с людьми не ездят.
Довезя нас до дому, Дар уехал. Вернулся часа через три. В глазах плясали смешинки. Я думала, что он расскажет мне про Ивашина, но он только ухмылялся и молчал. Не выдержав, спросила:
- Ну, что там с Ивашиным? Что ты придумал?
- Ты так беспокоишься о нем.
- Я обещала дочери. А ты обещал мне.
- Ладно, не ворчи. Рассказываю. Привез я твоего бывшего на нашу мойку. И его помыли вместе с машиной. Да еще как помыли! Водичка тепленькая, шампунь автомобильный импортный. Прогнали через сушку. Не до конца, конечно, но высох. Протрезвел. Из багажника вылез сам. Один из скинов поделился своим комбинезоном. Видела бы ты его лицо, когда он понял, кто я! До сих пор смешно. А потом я предложил ему работу с проживанием.
- Да ты что? Какую?
- Наш фонд открывает пансионат для сотрудничающих с нами людей. Туда нужны рабочие. Вот я и предложил твоему Ивашину место сантехника. Предупредил, что нянчиться с ним никто не будет. Думаю, комната, питание, зарплата неплохой стимул, чтобы не пить, а честно работать.
- И что Ивашин?
- Согласился. Его туда уже отправили.
- Ну и ладно. Конечно, не то, к чему он привык, но пусть и за это спасибо скажет.
Больше мы о нем не вспоминали. Не хотелось тратить последний вечер на Земле на посторонних. Решили поужинать на воздухе. Накрыла стол на балконе. Мы поужинали, а потом долго чаевничали, глядя на затихающий город. Ветер давно успокоился, но было пасмурно и прохладно. Я покормила дочку, уложила в кровать и снова ушла на балкон. Глядя сквозь открытую дверь на суетящегося у кровати скина, сказала мужу:
- А давай и Васеньку с собой заберем. Я привыкла к нему, да и он тоже к нам прикипел. Особенно, к Машеньке. К тому же, он хороший помощник.
Дар заулыбался и чмокнул меня в нос.
- Я так и знал, что ты не захочешь его оставить. Васенька летит с нами, я уже договорился.
Мы еще посидели, потом начался моросящий дождь, и пришлось уйти. Дождь шел всю ночь, и, когда назавтра мы уезжали, он все еще продолжался. Природа плакала, провожая нас. Ничего страшного, говорят, уезжать в дождь – к удаче.
Машина ехала около часа. Показалась какая-то заброшенная деревня. Мы подъехали к большому, лучше всего сохранившемуся сараю. Внутри стоял какой-то аппарат. Увидев мой вопросительный взгляд, Дар объяснил.
- Это планетарный катер. Корабль находится на орбите. В этом катере мы и полетим на звездолет.
В катере было тесно. Мы еле втиснулись внутрь и разместились в низких креслах. Нас сразу же вдавило в сидение, а спинки изменили форму, приспосабливаясь к нашим фигурам. Дар хотел забрать Машеньку, но я не отдала, опасаясь, что она испугается в незнакомом месте. Он перетянул нас привязными ремнями и сел рядом. Пилот, лица которого я так и не увидела, закрыл входной люк, герметизировал его и нажал на какие-то кнопки. Ровный, еле слышный шум двигателя, и мы вылетели в раскрывшуюся крышу сарая. Летать я не очень люблю, меня вечно мутит, но тут я и не почувствовала. Катер был полностью закрыт, никаких иллюминаторов не было. Спросила у мужа, почему. Оказывается, скорость очень большая, все равно ничего не рассмотришь, а на безопасности сказывается. К тому же, лететь недолго. И правда, казалось, только взлетели, а уже и на месте. Снаружи что-то загремело, засвистело и стихло. Пилот произвел какие-то манипуляции и люк открылся. Дар выбрался из своего кресла, отвязал нас с дочкой и передал Машеньку скину. Потом помог выбраться мне.