Протянулась к мужу, он рывком поднял меня и притянул к себе. Потом подхватил на руки.
- Здесь недалеко, я отнесу.
Попрощались с Эленикой и пошли. Или поехали. В общем, кто как, кто-то шел, а кто-то ехал. Смех все еще бурлил во мне, временами вырываясь наружу. Весело поглядывая на Дара, вдруг вспомнила роддом, как он не пускал меня в смотровую. Тогда ведь тоже все закончилось поездкой на руках. Представила, как он со зверским видом вырывает гинекологическое кресло из пола и тащит его в палату. И затряслась от хохота. Милый обиженно насупился, видно понял, что смеюсь над ним. Догадливый мой. Прижалась лицом к его груди, стараясь заглушить хохот, но трясущиеся плечи выдавали мое состояние. Успокоиться не получалось. Истерика, что ли? Или из-за общей слабости не могу справиться с собой?
В кабинет президента мы просто ввалились. Продолжавшая хохотать я и уже встревоженный Дар.
- Что с ней? – услышала будто сквозь вату.
- Думаю, энергетическое голодание. Организм не справляется с нагрузками. Сейчас я ее подпитаю, и все пройдет.
Муж посадил меня на широкий диван, взял за руку, надавил на какую-то точку. Сначала ничего не происходило, потом почувствовала ручеек, который тек в меня, становясь все полноводнее. Или как правильно? Полноэнергетичнее? Напряжение, раздражение, слабость куда-то уходили, а с ними и мой глупый смех. Вот сила наполнила меня до краев. Стало так хорошо. Хотелось просто замурлыкать, как Мисс Мира, когда она устраивается спать на моей подушке.
- Как ты? – Дар с волнением заглянул мне в глаза.
- Нормально. Спасибо тебе и прости. Я думала, что у меня больше сил.
- Вот, вот. Еще и на меня дулась, что никуда не пускаю. Убедилась, что я прав?
- Может прав, а может, нет. Человеку нельзя все время сидеть в помещении. Он от этого заболевает. Пусть силы полностью еще не восстановились, но можно, например, прогуливать меня, когда ты свободен. Или дать провожатого, когда занят. И потом, я быстрее приду в себя, если буду что-то делать. Лежание в постели добавит не здоровья, а головной боли.
- А знаешь, Дар, - вмешался президент, - твоя жена права. Она ведь не наритана, а человек. Над ней не нужно так трястись.
- Да, милый. Слушай умного человека. Я не какая-нибудь наритана. Кстати, что это? Или кто?
- Это цветок такой. – Муж прижал меня к себе. – Очень красивый, но такой нежный. Стоит лишь к нему прикоснуться, и он погибает. Кроме того, еще есть миллион его гибели.
- Например?
- Стало слишком жарко, или, наоборот, холодно, подул ветер или полил сильный дождь. Вырастить наритану очень сложно. Нужно учесть столько факторов. Существовать она может лишь в искусственных условиях.
- Да, я точно не наритана. В искусственных условиях жить не смогу.
Нашу познавательную беседу вновь прервал президент.
- Может быть, поговорим о деле?
Мы сконфуженно замолчали.
- Присаживайтесь к столу.
Быстро и молча выполнили указание. Дисциплина, она и на Тамеране дисциплина. Сейчас перед нами находился именно президент, а не чей-то названый брат или приятель. Устроившись напротив начальства, приготовились слушать. Открыв какую-то папку, хозяин кабинета посмотрел на меня.
- Так. Валентина, Дар сказал, зачем я вас пригласил?
- Нет, - я пожала плечами, - в важных вопросах он просто кремень.
- Это хорошо, что кремень. Значит, ему можно доверять. Не разболтает. А вам я сам сейчас объясню.
Глава Межгалактического Союза замолчал, просмотрел в папке несколько бумажек и испытующе посмотрел на меня.
- Мы вам доверяем. Так уж получилось, что вы принимали непосредственное участие во многих событиях и вовлечены в серьезные секреты.
Интересненько. Меня что, в шпионы вербуют? Стало неуютно. Ни особой смелости, ни дерзости, ни актерского мастерства у меня нет, а без этого шпионов быть не может. Во всяком случае, я так думаю. Растеряно посмотрела на мужа. Он расслаблено откинулся на спинку стула и спокойно слушал. Видимо, никакой опасности нет. Так, слушаем дальше.
- Мне доложили, что вы предлагаете рассекретить программу увеличения населения. Я решил бы, что это диверсия, если бы за вас не поручилось столько наших граждан. Объясните, чем вы руководствовались.
- Практичностью, господин президент. Всего лишь практичностью.
- Поясните.
- Конечно, - помолчала, собираясь с мыслями. – Вот вы тратите огромные средства на обеспечение безопасности. И все равно, то там теракт, то здесь. Каждый раз лишь случайно удается избежать больших потерь. Но они есть, ваши граждане гибнут. Что же будет, если теракт удастся? Сколько погибнет тогда? Какой экономический урон это нанесет Союзу? А если открыто рассказать об эксперименте и его результатах все изменится. К чему охотится за тем, что всем известно? Пока враги определят себе новую проблему для поисков, у ученых будет время спокойно поработать. И взяться за решение этого вопроса с другого конца. Я, знаете ли, считаю, что рождение «in vitro» не является решением проблемы. Нужно, чтобы ваши женщины снова научились рожать. Пусть их сейчас мало, но постепенно все изменится. Кстати, землянки могли бы составить хорошую пару вашим мужчинам. Только действовать нужно по-другому.