— Итан, — прошептала я. Чтобы что?
Даже сама я не понимала себя. Чего хочу! Чтобы рука остановилась и отпустила, или все таки, чтобы продолжила свой путь.
Но выбрать и даже думать об этом мне дали.
Горячая мужская рука уже очерчивала изгибы талии под рубашкой, медленно приближаясь к стянутой, кажется, лентами, груди. Под которой гулко билось сердце. Дыхание перехватило и максимум на что меня хватало, это не захблебнутся накатившыми эмоциями.
А губы целовали нетерпеливо.
— Я скучал, — жаркое дыхание опалило шею, где толпу мурашек разгоняло сбивчивое дыхание. — Я так этого ждал.
Нежные прикасания быстро прекратились, смешиваясь с настойчивыми, жадными поцелуями, которые требовательно вырывали стоны из горла. Приятно. Приятно чувствовать горячее тело над собой, которое вжимается в тебя словно тонущий ищет спасение. Приятно ощущать дрожь его рук.
Ведь он тоже дрожит. И это стало открытием. Словно Итан тоже переживает и волнуется. Знать бы отчего. Потому что в опыте он превосходил меня намного больше. Это мелкая девчонка, второй раз в жизни целующая не знает как себя вести. Но Ласкис…
Мысль опалила меня жаром. Ласкис был с другими. Итан точно так же целовал девушек, которые мечтали о нем, грезили как о принце, но их мечта не сбылась. Но была ли это моей мечтой?
Жар разрастался в груди точно лавина. Грозила затопить, закопать. Я не понимала себя. Мне больно вспоминать о различных сплетнях. Противно даже думать, что я очередная просто игрушка. И тут же внутренний голос шепнул. “Ты истинная, ревнивая ты рыжая”.
Да, это было похоже на ревность.
И меня прорвало.
Я ответила. Обняла за мощные плечи, нырнув в ворот футболки. Под мышцами прокатилась судорога.
— Ты меня убиваешь, рыжая.
А под пальцами горячее тело, крепкие мышцы. На животе упругий напряженный пресс. Одно касание к голой коже хватало, чтобы я уплывала в чистый восторг.
Жадный рот опустился вниз, опалил шею, ключицы и снова захватил мои губы. Истерзанные, опухшие и до стыда влажные.
— Ты мне нравишься, — выпалила я
— И только? Я просто с ума схожу по тебе. Наверное, для таносов все кажется острее.
— Ты прыгнул за мной в воду? — я старалась отдышаться, раз уж выдалась минутка.
Большие ладони тоже остановились, но продолжали находится под одеждой. Большой палец нежно заигрывал с лямкой пижам, норовясь с каждым разом заходить все дальше.
— Я бы прыгнул снова, — ответ был уклончивым.
— Вы не умеет плавать. Да и откуда? В жизни никогда к воде не подходили. А тут большой океан, да к тому же бешеный.
— Вэй, я чувствую тебя. Сейчас, рядом, на расстоянии, когда ты спишь и ешь. Сейчас я знаю, как действует на тебя этот невинные поглаживания. Ты так вкусно пахнешь…
О да, я вся горю. Везде и вся. От его “невинных поглаживаний.” Это мой второй поцелуй!
— И да, убил бы того гада, который к тебе целоваться лез.
— Илана? — спросила не думая и тут же замолкла.
Ласкис зарычал.
Я успокаивающе улыбнулась.
— Он хороший друг…
— Похрену, пусть не лезет к тебе.
— Уже точно не полезет?
— Почему ты так в этом уверена?
— Я с ним потеряла любую связь.
Минута молчания прошла в обоюдном тяжелом дыхании.
— Вэйлантина?
— Да?
— Ты погрустнела, — сказал Итан, обозначив это как данный факт.
— Итан, я хотела попросить тебя. Даже не знаю как начать. Ты вероятно знаешь, что у меня есть сестры. Я когда думаю о них, у меня сердце разрывается. Я не знаю как они, что с ними и вообще… живы ли.
Последнее я сказала едва вслух.
Глаза увлажнились моментально. Было больно говорить о них. Очень больно. Будто душу разрывало надвое. Не знаешь за какой край цепляться, чтобы было воедино.
Итан встал.
Он не отвечал. Ходил по комнате, затем остановился и встал ко мне спиной.
Господи, неужели он собирается мне сообщить плохие новости?
— Не молчи, — попросила я. — Не молчи, Итан. Говори…
— Рыжая, — он наконец обернулся. В руках держал браслет, который через секунду был застегнут на запястье. — У меня есть для тебя новости, но абсолютно другие.
Не успела я и рта раскрыть, как дверь отворилась и в комнату с шумом вбежали девочки. Мои девочки. Живые.
Боже! Они мне не мерещились, потому что Ясина тут же зацепилась за шею точно обезьянка. Маленькая, но довольно тяжелая обезьянка.
— Яся! — всхлипнула я. — Мария! Как же я за вас волновалась. Как вы? Что у тебя над губой?