Все с ним согласились и сосредоточившись на бое.
*
— Прости за сорванную игру, — сокрушался по пути Аск.
Я все еще была на его плече и, похоже, возвращать меня на землю брат не собирался до самого торгового центра. Окружающие удивленно оборачивались на мой «транспорт».
С размахом шагов Аска, мы передвигались гораздо быстрее, чем если бы я шла своим ходом. Но была одна проблема: брат не умел ходить ровно. Без должного внимания и контроля, его траектория напоминала пьяную синусоиду, из-за чего некоторые прохожие шарахались в стороны.
Справедливости ради, он никого не сбил. Да, и скорость у него была такая, что сзади идущий должен бежать, чтобы парень как-то мог помешать его передвижению. Я невольно вспомнила бабуль с баулами, что передвигались по случайной траектории но с гораздо меньшей скоростью.
— Ничего страшного. Сама виновата. Ты проголодался, а я упустила ход времени и неправильно расставила приоритеты. Прости меня за то, что накричала. Я не должна была повышать голос и вообще перечить тебе на людях.
Теперь-то я понимала, насколько мое поведение было постыдным и мелочным. Но задним умом все мы хороши.
— Похоже, я ухудшил свою карму, — вздохнул Аск.
— Что ты ухудшил?
— Карму. Это такое выражение. Когда ты делаешь что-то плохое или хорошее, оно возвращается сторицей.
Я напряглась. Что-то мне это напоминало.
— И кто решает, какое действие было плохими или хорошим?
— Вроде, бог какой-то. Я не очень в религию. Посмотри сама.
— Если ты не веришь в этого бога, то как тогда пользуешься кармой?
— Мелкая, это всего лишь такое выражение. И решает, что плохо или хорошо на самом деле не бог, а мы сами. С помощью нашей собственной морали.
Я задумалась. Мне немного не хватало информации, но понятие кармы было похоже на ту странную нестабильную характеристику «баланс деяний», от которой росла удача. Она то скакала вверх, то внезапно получала отрицательные изменения. У меня возникало такое чувство, словно она находится в суперпозиции и выдает значение с учетом последних изменений. При минусе — отрицательное, при поднятии — положительное. Надо бы разузнать подробности в сети.
Как оказалось, мне далеко не немного не хватало информации. У меня ее вообще не было.
Разъясняя для себя понятие «карма», я зацепилась за море перекрестных ссылок. И как выяснилось, не зря. Тема оказалась крайне полезной и интересной в моем положении пользователя Хроник.
Пока я рылась в энциклопедиях на учебном планшете, брат успел подозвать официантку для уточнения некоторых вопросов. Та была одета в аккуратную униформу.
— Стейк с гарниром и большой латте… Стойте! У вас сливки местные или промышленные? — Аск внимательно читал меню ресторана в торговом центре, выискивая, что быстрее готовят.
Девушка замялась, начиная теребить декоративный передник. Местные предпочитали натуральные продукты и соврать клиентам она не могла.
— Обычно у нас гомогенизированное молоко и сливки без запаха. Но если вы хотите…
— Нет. Все отлично. Если у вас есть сливки, что не пахнут сеном — это замечательно. Тогда мне большой классический раф без сахара и других подсластителей.
Официантка оперативно изменила его заказ в планшете. После подтверждения, он тут же отправлялся на кухню.
— Что-то еще? — улыбнулась она.
— Малая, ты что будешь? — отвлек меня брат от статьи о перерождениях души в телесной форме. Это было слишком увлекательно.
Похоже, я погорячилась. До этого момента мои знания о религиях были несколько однобоки и предвзяты. И в основном они черпались из причитаний матери по поводу фанатичности ее мамы, моей бабули. Бабуля, кстати, была классная и совсем не фанатичная.
Но пришлось возвращаться в реальность. Я быстро пролистала страницы, читая по диагонали.
Все заказы можно было осуществить напрямую с коммуникаторов или встроенных планшетов. Меню можно было найти, пройдя по графической ссылке или активировав метку. Выбор блюд здесь был стилизован под старинный пергамент с вычурной рамкой. Немного безвкусно, как по мне.
Общение с незнакомцами до сих пор вызывало у меня нешуточные проблемы и дискомфорт. Я несколько раз проговорила в голове свой заказ, прежде чем озвучить его вежливой девушке:
— Можно мне гоголь-моголь? А… Если возможно, можно местного молока… если оно у вас есть? — и все равно запнулась.