Так что его величество согласился покарать негодяя Артау смертью мучительной и перешел в атаку:
– А правда ли, приближенный, что вы решили молельни при лечебницах открыть?
– Да, ваше величество.
– Замечательно! Отличное начинание! Надо бы и в других городах такое сделать!
Приближенный скрипнул зубами, но поклонился. Интересно, что ему скажут коллеги из других городов? Ой, точно ничего хорошего. Обидятся, начнут предъявлять претензии, а им в ответ и показать нечего. Мага жизни он пока не нашел…
– Я напишу, ваше величество.
– Вот и замечательно. Жду отчета в ближайшее время. Сколько молелен открыто, в каких городах, при каких лечебницах… И – да! Пусть ваши люди обязательно работают в лечебницах не меньше, чем по двое – по трое.
– Ваше величество?
– Молитва – это хорошо, но рабочие руки нужны всегда! Мало ли? Полы помыть, принести чего…
Его величество смотрел на исказившееся от злобы лицо храмовника и довольно улыбался. А ты как хотел, гад? Молиться – и все? Не-ет, ты ручками поработай. Поганые ведра повыноси, язвы попромывай, больных потаскай… И посмей только отказаться!
Да и вообще… Надо бы подумать над законом. Желаешь уйти в Храм от мира сего? Изволь перед этим год отработать на благо государства. Там, куда оно тебя поставит. В лечебнице, в приюте для сирот, в доме призрения… Лучшая молитва – это молитва делом! Нет дела? Так я вам найду работу!
Приближенный уже и сам не рад был, что пошел жаловаться, но его величество добил бедолагу окончательно:
– Я лично проеду по лечебницам. И если увижу, что ваши подчиненные отлынивают от своих обязанностей… Вы меня поняли, приближенный?
Не понять было сложно.
Приближенный вышел от короля мрачнее тучи, плюнул на пол и принялся раздумывать. Кого бы поставить в лечебницы, чтобы жалко не было? Если его величество прогневается?
А маг жизни…
Вот пришлют других магов, тогда и искать будем. Маг – это зверушка редкая, в храмах особо не приживающаяся, тем более в Раденоре, да и Фолкс свои резервы исчерпал. Теперь если и искать – только обычными методами. Авось и вернее окажется?
Проводив приближенного, его величество вызвал к себе канцлера. Усадил в кресло, налил сока и без обиняков поинтересовался:
– Что там с девочкой?
– Плохо, – пожал плечами Алонсо. – На мое предложение она не согласна, дворянство ей не нужно, к Лиму она отнеслась очень хорошо, но и только. Линетт сказала, что она сбежала к какому-то больному прямо с облегчением… Не знаю, Рик. И оставить ее нельзя, и давить не стоит, и…
Его величество саблезубо улыбнулся:
– И что бы вы делали без мудрого короля?
– Жили бы под властью глупого короля? – Давняя дружба позволяла еще и не такие шутки. – Ты что-то придумал?
– Разумеется…
На стол лег свиток. Алонсо прочитал. Потер лоб. Выругался в три этажа с завитками и восхищенно уставился на друга.
– Рик, ты гений!
Его величество поигрывал кончиком косы.
– Спасибо, я знаю.
– Мы сразу же решаем все наши проблемы. И привяжем ее к Алетару, и дадим защиту, и… согласится ли она?
– Думаю, да. Но ты же это проверишь?
– Конечно!
– И лучше сегодня же вечером.
Алонсо кивнул:
– Как приятно быть умным канцлером при хорошем друге! А быть таковым при умном короле – вдвое лучше!
Стук в дверь был для меня вполне привычным. А вот канцлер на пороге – нет.
– Ваша светлость? Проходите…
– Благодарю, госпожа Ветана.
Я предложила канцлеру присесть и захлопотала, ставя на стол взвар и плюшки.
– Как самочувствие, ваша светлость?
– Благодаря вам, госпожа Ветана. Благодаря вам. Сейчас ищем того, кто мне… помог.
Я развела руками. Мол, и рада бы, да точно не помогу. Не мое…
– Госпожа Ветана, я к вам извиниться приехал.
Чашка жалобно сказала «дзын-н». Я опустилась на колени рядом с черепками – ноги вдруг держать перестали. А тут и повод хороший усесться…
– Ваша светлость?
– И за себя, и за жену, да и за Рамона. Вы уж на нас зла не держите, госпожа Ветана?
Я только головой помотала:
– Да что вы, ваша светлость!
– Поймите нас правильно. Маг жизни – редкость. Ну и…
– Перестарались, – мягко подсказала я, видя, что канцлер пытается подобрать определение. Все я понимаю, просто участвовать не хочу.
– Да, госпожа Ветана. Именно перестарались. И… вы же разрешите мне исправиться?