Король замолчал и отвернулся, не глядя на свою дочь. В комнате повисла напряженная тишина. Мартин покачал головой, с трудом веря в услышанное. Это просто невозможно. Убить того, кто помог тебе, да ещё и со всей семьей? Юноша покосился на Леону — и увидел, как темнеют от гнева глаза принцессы. Плотно сжатые губы превратились в тонкую линию, и принцесса бешено уставилась сначала на своего отца, а потом и на чародея, съежившегося под этим жутким взглядом. Мартину показалось, что Лео хотела сказать что-то, резкое, злое, но вдруг от двери послышался ещё один голос, полный боли и недоумения:
- Как ты мог совершить такое, Гильем?
Все обернулись. В дверях стояла королева. Замерший за её спиной слуга лишь беспомощно развёл руками.
Чародей досадливо охнул и потупил взгляд, стараясь не обращать на себя внимания. Гильем молча отвернулся, словно не замечая жены, и только слабая дрожь, бившая его тело, показывала, что он всё слышал.
- Мама, — Леона пересекла спальню и бережно взяла Тасию за руку, — идём отсюда. Мы поговорим с ними позже, а пока оставим отца одного. — В ласковом голосе девушки прозвучала нешуточная угроза, и чародей невольно поежился. Коротким жестом принцесса подозвала Мартина. Втроём они вышли из спальни — и ни один не обернулся на оставшихся в комнате. Только Леона коротко бросила через плечо:
- Жду тебя через полчаса в своём кабинете.
Королева шла, опустив голову и обхватив себя руками, будто мёрзла. Глаза у первой женщины Румии были испуганные, полные неверия. Леона быстро провела всех пустым коридором третьего этажа, остановилась у покоев королевы и повернулась к Мартину.
- Подожди меня здесь.
Мартин молча кивнул и замер у дверей. Те затворились, скрывая от глаз юноши подругу и обессилевшую королеву. Как только они остались вдвоем, Леона глубоко вздохнула, сдерживая рвущийся наружу слабый стон, и развернулась к матери. Та устало сидела в кресле и смотрела перед собой, ничего не видя. Леона покачала головой. Нет, сейчас не время расслабляться. Пока она нужна другим, она обязана быть сильной. Подойдя ближе, девушка опустилась рядом, и подол бального платья прошуршал по полу.
- Мама? — тихо позвала она, пытаясь вывести королеву из оцепенения. Тасия вздрогнула, растерянно взглянула на дочь.
- Лео, доченька… Я не знала, что отец совершил такое. Он не говорил мне, а я верила, что Гильем не способен ни на что плохое. — Тасия снова перевела полный затаенной боли взгляд на полыхающее за каминной решёткой пламя. — Как он мог…
Леона поморщилась и промолчала. Отвечать было нечего. Мать горестно вздохнула.
- Что же он натворил? — Голос королевы едва ощутимо дрожал, и от этого она казалась хрупкой и беспомощной. — Я не верю, что надежды нет. Гильем не может погибнуть. И что будет тогда с нами?
- То же самое, — глухо произнесла Леона.
Она прекрасно понимала, что Рикард не оставит их в живых. На пути к трону любые иные претенденты на власть безжалостно уничтожаются. Принцесса прикрыла глаза и притянула к себе поникшую королеву. Тасия молча ткнулась дочери в волосы, обняла за плечи, ища в этом жесте поддержки.
- Я не позволю этому случиться, — тихо, но твердо сказала Леона, и взгляд у неё был как у готового защищать своё логово зверя. — Что-нибудь да придумаю, но не допущу нашего поражения. Ничего не бойся. — Она заставила себя улыбнуться матери, прижалась щекой к мокрому от слёз лицу.
- Не могу, — печально усмехнулась Тасия и выпрямилась, усилием воли возвращая самообладание. — Будь осторожнее, родная. Я не хочу, чтобы с тобой тоже что-то случилось.
- Обещаю, — ответила Леона и, улыбнувшись на прощание, пошла к выходу.
На самом деле она не была так уверена ни в себе, ни в лекарях, ни в шансах отца на выздоровление. И все же к слабой дрожи, пробегающей по телу, примешивалась мрачная решимость. Она защитит свою семью и страну и ни за что не даст Рикарду победить. По крайней мере приложит все усилия.
Королева посмотрела на закрывшуюся за дочерью дверь долгим, грустным взглядом и закрыла глаза.
Увидев подругу, Мартин торопливо шагнул ей навстречу.
- Как себя чувствует королева?
Леона мрачно усмехнулась.
- Как и следовало ожидать, не слишком хорошо. После случившего это неудивительно.
Мартин грустно кивнул, и с его губ сорвался невольный вздох.
- То, что произошло ужасно. Хоть Его Величество и совершил такой поступок, я искренне сочувствую и ему, и тебе.