Всех со временем забудут.
Словно кот больной, чеширский,
Растворюсь и я во мгле.
Но останется улыбка,
Будто в память обо мне».
– Что там? – нетерпеливо спросил Игорь, когда я свернула листок и спрятала в карман.
– Ничего, просто расчёты.
– Расчёты? А почему столбиком?
– Человек что, не имеет права расчёты столбиком записывать? Надо будет вернуть, как можно быстрее.
И желательно так, чтобы она ничего не заметила.
V
Лайори блистал всеми оттенками радуги, умиротворяя после пересечения Рейхарда. Казалось бы, я уже привыкла к тому блёклому городу, но на пакет в моих руках косо посматривали. Особенно, когда он начинал пахнуть палёным полиэтиленом. Это придавало городу какие-то новые, более острые ощущения, помимо уже привычной неприязни к плёночно-серому небу.
Сегодня меня сопровождали всего лишь два рядовых пограничника, которых выделил лично Рай-Карт. Сам он не пошёл, да я и не настаивала. Странно, но я чувствовала себя здесь как дома, хоть и была в этом мире всего лишь второй раз в жизни.
Все окна напоминали маленькие мозаики из соборов, порой разноцветные, а чаще однотонно-пёстрые. Как это у них получалось, я не знала, но все равно улыбалась, глядя в каждое стекло столицы. Мне улыбались в ответ сотни тысяч отражений, вместе с несчётным количеством людей, проходивших мимо. Даже начинало иногда казаться, что мы все здесь знакомы лично, но потом я спохватывалась и… улыбалась ещё шире. Потому что я прекрасно знала, что поклажа у меня воняет палёным, а этому улыбаться не так уж и легко.
Мэтр Герберт встречал меня перед воротами в дворцовый сад: некоторые вести в этом мире доставлялись почти молниеносно. Рядом с ним, хмурясь, стоял парень, чуть старше Эрика, но безумно на него похожий. Только волосы длиннее и аккуратно собраны в короткий хвост. В обиходе школьных приятелей такой назывался «чахлой пальмочкой».
– Добрый день, Миранда, – обнял меня старик как родную, ничуть не смущаясь странной ноши в моих руках.
– Добрый день, ваше величество, – присела я в шутливом реверансе.
– К чему такие формальности? – рассмеялся правитель. – Ты же здесь почти что дома. Кстати, познакомься, – указал мэтр на молодого человека, стоящего в паре шагов от нас, – это мой старший внук Карл.
– Очень приятно, – улыбнулась я, но парень только надменно кивнул, и вошёл во дворец.
Мы с Гербертом брели тихонько переговариваясь. Я рассказывала, чем я в этом месяце занималась. В основном, конечно, живописала свою преподавательскую деятельность, благо там было где разойтись. Он вспоминал свою молодость. Учился король, правда, на дому, но баловался почище моих подопечных. Наверное, только во время этого разговора я поняла, что мне глобально повезло с тем, что студенты старше меня. Сосредоточить внимание малышей на себе достаточно сложно, а взрослые меня жалели. Некоторые даже заботились, чтобы маленькая профессор была накормлена, напоена и уложена спать. Встречались, конечно, и исключения, но они быстро воспитывались моими опытами. Что ни говори, в магии я разбиралась на уровне преподавателя.
Сегодня мы устроились в рабочем кабинете короля. У сплошной стены, завешанной шкурами, стоял большой красный камин, напротив – неподходящие к месту станки. Мы присели на высокие деревянные табуретки за длинный и широкий, явно рабочий, стол, а Карл, оставшись с нами, устроился в удобном мягком кресле возле камина. Кабинет рабочего аристократа поражал своим несоответствием.
– Я к вам, кстати, не просто в гости, – прошептала я, стесняясь Карла, который мне не слишком понравился.
Чувствовалось, что он напряжён и недоволен, и это настораживало. Я не пришлась ему по душе. Он вообще казался странным среди улыбчивых жителей Лайори, которые тепло меня принимали.
– Собираете войска? – вмешался в наш разговор королевский внук неприятным и неучтивым тоном.
– Этим пусть занимается Мирослав, – не стала я акцентировать внимание на грубости, – я пришла по другому вопросу.
Осторожно, стараясь не шоркать, я достала из пакета несколько широких лоскутов кожи той странной змеи и выложила его на стол. Даже неторопливо расправила, а потом для храбрости пригубила вина из бокала, который наполнил для меня король, – всё-таки в обществе старшего внука я чувствовала себя неуютно.