– Я знаю обо всём, – прервала я, задумчиво глядя в сторону.
– Тогда почему вы с ним?
– Я не вытяну одна, – пожала я плечами. – Мирослав хороший организатор, он разбирается в ситуации куда лучше меня.
– Осторожнее с ним… пожалуйста… Он – властолюбивый убийца.
Я вздохнула. Не знаю, как она сейчас воспримет мои слова, и вообще не понимаю, зачем я это говорю…
– Не знаю, что говорила вам Тереза, насколько близко вы знали Мирослава. Я не хочу его обелить, просто недавно я разговаривала с ним… Он действительно сожалеет о произошедшем. Может, я слишком глупая, но не верю, что он повторит свои ошибки. Он сейчас не жаждет власти, он пытается искупить свои грехи и… ему на самом деле больно. Может, даже больнее, чем нам. Его руки в крови любимой.
– Селена тоже ему верила, – неодобрительно покачала головой Эмилия.
– Если вас успокоит, я ему не доверяю. Но сейчас главное убить Деянира. Думаю, для нас обоих, а потом посмотрим.
– Деянир…
Эмилия облокотилась на высокий балконный парапет, вгляделась куда-то вдаль, где горел огнями и шумел торжествующий город. Затем, после паузы, продолжила:
– Такой мальчик хороший был, общительный, умный, приятный. Я и представить не могла, что он вытворит такое. Мне иногда кажется, что Мирослав его очернил, а он просто спасает город, но мои мужчины даже слушать об этом не хотят. Страшно подумать, что вы собираетесь убить собственного брата, Миранда.
Наверное, хорошо, что я не настоящая принцесса, иначе бы действительно передо мной стоял тяжёлый выбор. А так Деянир совершенно чужой человек, предатель и лицемер.
– Вот вы где. Надеюсь, вы обо всём договорились, потому что мы пришли, – жизнерадостно прервал наш разговор Эрик, заходя вместе с семьёй.
Алик и Карл были спокойны, будто их вообще ничего не волновало, а особенно Новый Год. Мэтр Герберт смотрел с улыбкой, заставляя почувствовать себя маленькой девочкой. Олег шёл чуть поодаль, не совсем понимая, зачем его сюда привели.
– Неужели, уже скоро? – улыбнулась Эмилия.
– Да, минут десять осталось! – заверил её Эрик, уже оказавшись у перил. Он даже хотел залезть на них, пройтись, но мать дёрнула его за полу ярко-жёлтого фрака.
– Ты почему опять безобразничаешь? А если вниз свалишься? Что мы гостье скажем?
– Мам, в чём проблема? Хочешь, я гостью приглашу пройтись вместе со мной?
Младший принц повернулся ко мне и подмигнул, протягивая руку.
– Даже не думай! – в один голос воспротивились Алик и Карл.
– Ой-ой-ой! Как вы только согласились идти смотреть на радугу?
– На радугу? – удивилась я, не ожидая такого поворота событий.
– Ну да, – подтвердил Эрик, – время наступления Нового Года – это время появления радуги. Когда мы встречаем его – её почти не видно, но она уже есть. А сейчас она должна засиять ярче. Тогда праздник и закончится.
Я заметила, что Олег по-прежнему мнётся перед входом, рассматривая что-то в комнате, и подошла к нему, чтобы не кричать. В коридоре царила темнота, так что в лунном сиянии сверкали старые доспехи и статуи со спрятавшими свой настоящий цвет камнями.
– Интересно? – спросила я, пытаясь уловить, на что он смотрит.
– Да, довольно таки. Правда, для оборотня всё это бесполезно.
– А на радугу смотреть пойдёшь?
– На какую радугу? – заинтересовался мужчина, переводя взгляд на меня.
– Так скоро радуга будет. Пошли, – тронула я его за руку и потянула за собой.
Он удивленный и будто завороженный пошел следом, но через два шага нас остановил довольный голос Эмилии:
– А вы под омелой!
Я подняла глаза, отпуская руку Олега. Над нами действительно висел ярко-зелёный венок из веток омелы, перевязанный посередине золотой ленточкой.
– Как хорошо, что у нас её нет, – вздохнул оборотень, тоже заметив украшение. Для того чтобы понять о чём речь, сейчас совсем необязательно было знать чужой язык.
– Кстати, почему? – спросила я.
– Ария вытравила это растение как сорняк. Она даже к мухоморам спокойнее относится.