– Не знаю, – тихо ответила она, – можно ли мои чувства назвать любовью. Мне с ним просто очень хорошо. Я, пока жила в академии, столько парней перебрала, аж страшно становится. И все чего-то от меня требуют, я вечно им что-то должна, а иногда и вовсе самовлюблённые снобы попадаются. У некоторых мания величия: я такой весь из себя крутой и умею колдовать, а ты просто завхоз. Лопата по таким плачет. А Юрка он совершенно другой: лёгкий, общительный, дружелюбный. Он даже на мои постоянные вопли ворчит, но как-то по-другому, беззлобно, что ли. А ещё он меня иногда защищать пытается. Так смешно, но я его никогда по рукам не бью – пусть мужиком себя чувствует.
Неожиданно она осеклась, и сменила тему:
– Как твой визит в Лайори?
Украдкой я оглянулась – Ария невозмутимо раскладывала на кружки из помидоров приготовленную смесь сыра и чеснока. Актуальный вопрос, ничего не скажешь. Я бы лучше про Юру послушала, от её рассказа даже сердце, как ни странно, не щемило.
– Всё просто замечательно прошло. Король Герберт очень приятный. Вообще, знаешь, мне там легко. Намного легче, чем здесь. Про тот мир, где я жила раньше, даже говорить не приходится.
– Особенно с твоим цветом волос, – поддела завхоз, убирая приготовленное блюдо в холодильник. – А что там интересного?
Но в дверь постучали.
XIII
– Минуточку! – крикнула Ария, сажая Рэма в ванную и давая ему пакет яблок, чтобы не скучал. А я ещё раньше удивлялась, почему она никого туда не пускает.
Пришли Юра со Стёпой, которые сразу принялись нам мешаться своей помощью, пока Ария не организовала их как положено. Стёпа ехидничал, Юра больше молчал, думая о своём. Когда Ария спросила, что с ним, сослался на больную голову. Я не стала уточнять, что он нагло врёт. Он всегда болтал про больную голову, когда о чём-то размышлял. Сам же вообще не представляет, что за болезнь мигрень. Он всё-таки парень, а не кисейная барышня.
Заметив мой ехидный взгляд, Юра сначала сделал огромные глаза, понимая, что спалился, а потом задорно подмигнул, пока Ария отвернулась. Правильно, я же не сдала.
К торжественному фуршету – стол в комнату Арии просто-напросто не помещался – всё приготовили. И гости, как будто на запах, начали подходить. В академию уже вернулись Богдан, Алиса, Лёшка и Витя. Хотя, последний, кажется, и не уезжал никуда.
Вечер проходил как скромный междусобойчик, на котором делились впечатлениями от Нового Года. Я хотела припрятать свою информацию, но в конечном итоге не выдержала и рассказала, что праздник провела на дипломатической миссии. Естественно завязалась живая беседа, в которой из меня выпытали всё, что только можно. И, как ни прискорбно, чего нельзя, я тоже сболтнула. Правда, о роли принцессы Миранды, не сказала ни слова. И всем только и оставалось удивляться, как меня так радостно приняли.
– Кстати, насчёт политики нашей академии, – вмешался Стёпа, который во время разговора выпил из меня больше всего соков. – Завтра намечается масштабная военная акция, цель которой настолько секретна, что даже я её не узнал.
Я усмехнулась, не став говорить, что и этот секрет тоже знаю. Как-никак, почти по мою душу всё намечается.
– О, да, она действительно секретна! – важно закивал Лёшка. – Уж если Стёпа её ничего не нарыл, то они основательно подстраховались.
– В общем, – поправил Стёпа очки, которые даже зимой были тёмными, – я слышал, что Богдан участвует в ней.
– А почему нам об этом до сих пор ничего не сказал? – деловито уточнила Алиса, по привычке облюбовавшая подоконник.
– Это не лучшая тема для разговора, – смутился Богдан, которому Лёшка поспешно налил вина, чтобы тот не возмущался. – К тому же, и я ничего не знаю о цели. Я выступаю только в третьей группе. Последней. Нам поручено выполнять приказы Эдуарда Ольгердовича и в целом охранять место действий от вмешательства солдат. Нам даже не сказали, куда именно мы отправимся.
– Вообще, я тебе завидую, – вздохнул Юра, у которого на коленях разлеглась Ария, – и сам хочу в будущем попасть в войска. Там почти нет студентов. Для атаки выбирают самых лучших. Так что не надо скромничать! Этим надо гордиться.
– Чем гордиться? – Ария встала с кровати, распустив разворошенный хвост. – Тем, что тебя посылают на бойню, где ты должен убивать? Или тем, что сам можешь оттуда не вернуться? Это ведь не игрушки!