– Я осознал свою ошибку. Вести себя столько фамильярно с принцессой непростительно.
– Вот скажи, пожалуйста, как я должна была поступить в той ситуации?! Люди ради меня собрались рисковать жизнью, потому что я должна встать во главе королевства по праву силы, а ты предлагал мне спрятаться за их спинами! – голос срывался на крик, слёзы всё-таки вылезли. – Что я должна была сделать?
– Зачем ты вообще в это всё влезла?! – не выдержал Богдан, заорав на меня.
На минуту я зависла, привыкая к смене формы общения. Потом всё-таки смогла моргнуть, вытереть щёки и спокойно выдать:
– Слава богу.
Через секунду пришла в себя окончательно, опомнилась и взвилась:
– Что значит, зачем?! Я вообще-то принцесса!
– Да из тебя принцесса как из снегиря попугай!
Кажется, нас слышали за дверью, потому что студенческий гул неожиданно стих.
– Ни высокомерия, ни самолюбия! Только маску на лицо надела и ходишь с ней.
– Ага, и она сутками держится!
– Ну, второе лицо тогда!
– И оно совершенно случайно появилось у меня меньше, чем за полгода, так ещё и безумно похоже на лицо королевы Селены! – всплеснула руками я, шагая по кабинету взад и вперёд. – Какое совпадение!
Действительно, поразительное совпадение и даже везение на мой взгляд.
Оппонент стушевался под напором, глянул на меня неодобрительно, потом на дверь. Не выдержав, я кинула на неё заклинание от подслушивания, скрестила руки на груди и выжидающе уставилась на Богдана. Сейчас, когда мы могли говорить без опаски, парень покачал головой и честно сознался:
– Доводы-то у тебя логичные, но я не верю ни на грош. Когда ты только пришла сюда, перепуганная, нерешительная, ошалелая от собственной смелой выходки с причёской, ты вела себя совершенно не как принцесса. Знай ты о своём положении, уже не болтала бы со студентами так запросто, не перетрусила бы от хамства Эразмуса – что его слово против твоего? А в сказочку про «они растили меня селянкой, а в восемнадцать лет всё рассказали», я слабо верю. Никому не выгодны такие эксперименты. Так что извини, но слишком много нестыковок для меня.
– Хорошо, что только для тебя, – устало выдохнула я, опускаясь на столешницу парты. Действительно, вся эта затея изначально нелепый фарс, который раскроется, стоит кому-то копнуть. – Надеюсь, остальные окажутся не так внимательны. Извини.
– Зачем тебе это? – спросил он строго.
– Давай остановимся на версии с селянкой? – неожиданно предложила я, не в силах объяснить все свои чувства.
Богдан тяжело вздохнул и укоризненно покачал головой. Разговор оказался странным. За пощёчину-то студент меня простил, но между нами неожиданно залегла другая, более глубокая трещина.
– Ладно, я никому не скажу о своих подозрениях, – решил он, подумав. – Захочешь поделиться наболевшим – я всегда рядом. Поймёшь, что зря во всё влезла, устанешь барахтаться в чужих интригах – мы как-нибудь тебя отсюда вытащим. Сейчас тебя всё равно не переубедить, принцесса, – горько и насмешливо выделил собеседник последнее слово.
– Спасибо.
– Не за что, – ответил он и вышел, запуская моих ведьмочек.
Сегодня они мучили меня особенно долго, попутно пытаясь разузнать подробности боя в Рейхарде. В итоге я поставила пару двоек за поведение, чуть не сказала, что напишу на них докладные, потом спохватилась, что этой мой факультет, и пригрозила в итоге опытами. Но то, что при сражении самая большая ошибка мага с дистанционными заклинаниями, это переход в ближний бой, они из меня всё-таки вытрясли. Можно было с чистой совестью сказать, что лекция почти сорвалась.
Как бы я ни мялась, но все равно решила в свободное время найти Арию. Почему-то мне казалось, что ей ещё хуже, чем Богдану. Утешитель из меня, как оказалось, так себе, но я должна была её найти. В комнате лишь Рэм уныло скребся в дверь, пока я стояла рядом. Пришлось рыскать по всей академии.
В знакомых коридорах я чувствовала себя непривычно – на меня все оборачивались. Даже с голубыми волосами я привлекала меньше внимания. Поэтому пришлось собрать всё самообладание, чтобы держать себя в руках. В итоге среди праздно болтающихся студентов я не нашла никого, кто мог бы открыть мне тайну местонахождения Арии. О самом завхозе даже речи не шло.