Иначе я найду, кем закусить.
– А можно с места? – уточнил кто-то с задней парты.
– Нет! – гаркнула я так, что вся группа отшатнулась. – Начнём не по списку!
– Сейчас мы узнаем, кого больше всех не любит наша принцесса, – сказал Богдан. По задним партам пронёсся шепоток.
– Богдан, – вызвала я, не обращая внимания, – расскажи, какие необходимы условия, чтобы магически вырастить дерево высотой с пятиэтажный дом.
– Спасибо, профессор, – кивнул Богдан под дружный хохот группы, – я знал, что вы ещё и вопрос мой самый любимый подберёте. Понял намёк.
Он вышел к доске, заложил руки за спину и поднял голову вверх. Подумал секунду, потом спросил:
– Надеюсь, на практике показывать не надо?
– Если не хочешь разбираться с завхозом, то нет, – уже занесла ручку над листком бумаги, как только он снова замолчал.
– А что вы делать собираетесь?
– Двойку ставить, – спокойно ответила я. Кривляется он тут!
Группа удивлённо замерла, а Богдан, опережая меня, затараторил – будто с листа читал. Закончил, выдохнул, выжидающе посмотрел на меня.
– Садись, четыре, – кивнула я.
– Почему четыре?
– Ответ неполный.
– Ещё нужно, чтобы ничего не мешало корням!
– Садись, пять.
Богдан осторожно сел, как примерный ученик: руки полочкой, глазки внимательные. В кабинете было так тихо, что стало слышно, как в соседней комнате ворчит Игорь. Я, правда, не поняла, что он ворчит, но решила, что вечером ощиплю птицу.
Олег вошёл внезапно, открыв дверь пинком. На оборотне бы я и сорвалась, если бы не поднос в его руках и предупреждение:
– Я отвоевал наш завтрак!
– Обалдеть! – обрадовалась я, с небывалым восторгом глядя на рисовую кашу и котлету. – Ты к ректору не заходил? Они ещё ругаются?
– А что могло за десять минут измениться? Орут так, что в коридоре слышно.
Выставив тарелку, кружку с горячим чаем и приборы, Олег удалился, а я продолжила опрос. Семинар проходил тихо и спокойно. От щедрот моей души сыпалось как никогда много троек и двоек. На размышление давалось пять секунд, дальше я выводила оценку и ничто меня не смущало.
Ария влетела в кабинет, когда отвечать вышел Эразмус. Преспокойно устроилась на подоконнике, забрала у меня карандаш и сходу его сломала. Взамен я протянула металлическую ручку. Блондинка благодарно кивнула и принялась её с воодушевлением крутить.
– Как успехи? – спросила я, давая Эразмусу лишнюю минуту передышки.
– Безуспешно! Они перешли на личности.
– А разве до этого они ещё не..?
– Нет, то, что ты слышала до этого – детский лепет.
– И что они говорят? – заинтересовалась я, пока методично обводила оценки, стараясь успокоиться.
– Они решили, что Мирослав козёл!
– Что оба? – удивилась я, отрываясь от занятия.
– Не поверишь, оба! Наш ректор сказал, что если после того, как он официально признает себя этим рогатым животным, Валерия Анатольевна уедет из академии, то он сделает это с удовольствием.
– Я так понимаю, бабушка отказалась?
– Конечно! – почти заорала Ария. – Она сказала, что ни за что не облегчит ему жизнь. И вообще планирует стать его личным кошмаром.
– Что будем делать? – задумалась я, всерьёз пытаясь решить непростую задачу.
– Пока Олег ведёт физкультуру за Мирослава, а потом не знаю.
– Так, об уроках! – вспомнила я, оборачиваясь к группе. – Эразмус, как отличить магический огонь от обычного?
– Ну, э… вот обычный огонь он просто горит, а магический обычно маги разжигают.
– Садись, два, – холодно сказала я, уже выводя оценку в ведомости. Хотелось на всю строку написать: «Что и следовало ожидать».
– Нет, ну как два? – засуетился парень. – Ну, он ещё разгорается мгновенно!
– Я сказала два!
– Ну, профессор, ну ещё одна попыточка! Вы же не можете мне просто так два поставить?
– Могу, – ответила я, указывая рукой на парту, – ты не стой здесь, ты садись.