— Да ничего он не заплатил! — слезы текли по грязным щекам Коплатого.
— Так ты, поросячий выкидыш, хочешь сказать, что вы это «забесплатно» подрядились сделать? Ты думаешь я в это поверю? Нинус засмеялся.
— Орфус Брол сказал! — не выдержал грабитель.
— Уже лучше, кто такой?
— Принц Вендии, — решив рассказывать до конца правду Коплатый.
— Ты не смотри что я палач, я шутку очень ценю. Вот полгода назад Ариман сбежал из клетки, прутья тонкие были, разогнул и побежал, куда глаза глядят. Вот они его и привели в спальню к казначею, тот и обделал от страха всю свою необъятную кровать, да и шелковый балдахин тоже. Я бы на месте Аримана лучше бы королеву навестил, у нее мясо должно быть понежнее. Ну да кто этих гулей знает, может, ему мужики больше нравятся? Я это к чему? Не время шутить, Коплатый, время рассказывать, при чем тут Вендия? Как выглядел этот «принц»?
По мере описания Нинусу вспомнился один из посетителей недавнего кабака. Да и браслет такой же, в виде свернувшегося варана. Очень интересно. Выходит этот «вендиец» тут же попытался сократить ряды соискателей дара северного бога… очень неплохо, надо отдать должное.
— Ну, Коплатый, молодец, я горжусь тобой. Были бы все такие откровенные. Ты это…готовься. Как подлого заговорщика мы тебя сейчас повесим.
— За что же меня вешать?
— За голову, я так думаю, — улыбнулся Нинус. Вот если бы ты был дворянин, то отрубил бы я тебе голову со всеми церемониями на главной площади города. А поскольку ты — никчемное существо, то мы тебя будем вешать прямо счас.
— Господин Нинус, а может утром?
— Зачем тянуть? Вдруг ты от страха помрешь, а мне потом знаешь, сколько пергаментов исписывать? К тому же я спешу.
— Господин Нинус…
— Все по лучшему классу сделаю, не переживай. Даже не почувствуешь.
— Правда?
— Нет, конечно. Это я всем такое говорю.
Закончив немудреные приготовления Нинус поправив веревку на голове незадачливого грабителя.
— Желаешь что-нибудь сказать на последок?
— Я не виновен, я не знал!
— Коплатый, к тебе какая-то баба пришла! — ткнул пальцем Нинус за спину грабителя.
Тот только начал оборачиваться, как палач выбил из под него табурет.
— Точно, это Смерть за тобой пришла! — от хохота у Нинуса снова потекли слезы.
Коплатый захрипел, тело несколько раз судорожно дернулось, раскачивая веревку, и тут же обмякло. К ароматам пыточной камеры добавился стойкий запах дерьма. Выждав пяток минут Нинус отвязал веревку и, поминая Сэта дотащил тело до клетки с гулем.
— Против ночной кормежки не возражаешь? — и подтолкнул тело обломком алебарды к клетке.
Гуль уцепился когтями за тело человека и принялся шумно пожирать еще теплую плоть.
— Мэглир, завтра вечером стигийцы обещали заглянуть, за грибочками, с них сотня монет. Все что вышибешь сверху — твое. Аримана кормить я Бруме поручил, но ты послеживай за ним, мало ли что.
Спустя полчаса Нинус поднялся в комнату при тюрьме.
«Так, посмотрим, что нам в Киммерии пригодится… Доспехи сойдут и эти, мой старый добрый топор, лук тоже пригодится…». Собрав пожитки, Нинус посмотрел в отражение полированного щита. На него смотрел немедиец лет сорока, в доспехах. Отсалютовав отражению топором, Нинус вышел из казарм Каземата.
Глава VI
На следующий день после событий в «Червленом щите» Сомниум распрощался со стигийцами и направился на ближайший базар, вспоминая приведший его в столицу Немедии путь.
Два месяца назад он был отправлен гонцом в Немедию из Гипербореи. Дорога на некоторое время развлекла Сомниума, после службы в гвардии короля Гипербореи он день отдыха воспринимал как счастье, а тут несколько месяцев… Потом, правда путь до смерти надоел, как и жалкие людишки, встреченные им по дороге.
Как и положено сразу же в день прибытия в Бельверус он наведался в Храм Сэта, бритоголовые жрецы его уже ждали и отвели ему для отдыха комнату при храме. Обстановка немного необычная после заснеженных цитаделей Севера — циновки, благовония, шандалы в форме кобр, но приемлемо. А если принять во внимание частые визиты юной послушницы Мины, так вообще о Храме Сэта сложилось исключительно хорошее мнение.
За то недолгое время, что он провел в столице Немедии он начал чувствовать, как ему не хватает заснеженных равнин и злого ветра, тусклого солнца и запаха застывающей на морозе крови врага. Здесь же было слишком много людей и слишком мало свободного места. Любому гиперборею нужен был как воздух свободный горизонт, не закрытый ничем, кроме едва видных в ясную морозную погоду северо-восточных гор.
Отдыхая от дороги, гиперборей перепробовал почти всю стигийскую кухню и местные запасы вина. Случайно зайдя в один из кабаков, он и стал невольным участником схватки. И его размышления не были долгими, кто как не он достоин этого Дара?! С ним он вернет былое могущество своей стране и станет поистине непобедимым…
Оторвавшись от мыслей гиперборей обнаружил себя у въезда в ярмарочную площадь
В мясной лавке он стал обладателем двадцати фунтов оленины и дюжины огромных туранских лепешек. А, высмотрев вывеску, украшенную латной перчаткой направился прямо к лавке оружейника. По пути в Бельверус Сомниум израсходовал все стрелы, и теперь требовалось срочно пополнить их запас. Оказавшись в помещении, Сомниум с интересом огляделся. Ну, в общем-то, все обычно: на стенах развешены доспехи сомнительного качества, кольчуги, жилеты с приклепанными металлическими пластинами, а на узких столах — иззубренные мечи и топоры, деревянные щиты в выщерблинах, старые почерневшие луки. Наемники, уходившие на покой, частенько продавали ненужные ныне доспехи и оружие. Вот, по всей видимости, это как раз такое место.
— Господин решил что-то продать?
На гиперборея выжидающе смотрел шемит, глаза оценивающе смотрели на вороненую кольчугу, могучий моргенштерн и выглядывающий из-за плеча лук.
— Не раньше, чем я стану старой развалиной. Мне стрелы нужны.
— Так может уважаемый господин купит сразу и отличный лук? Я готов купить твой старый.
Торгаш тут же подхватил ближайший из клена и начал расхваливать на все лады: дескать, и гибкий как вендийский клинок, и сделан из какого-то особого дерева, произрастающего далеко в Стигии, и что воин, которому раньше принадлежал этот лук, стрелял так, что стрелы пробивали лошадь с седоком насквозь…
— Хватит орать, — перебил шемита Сомниум. Ты еще скажи, что его прежний владелец вообще бросал стрелы как дротик и пробивал насквозь мастодонта. Мне нужен такой лук, как этот — склеенный из можжевельника и березы, усиленный костяными накладками из рога оленя, и обернутый кожей.
— Такого нет, но есть гораздо лучший!
— Мне нужен хороший гиперборейский лук, не лучший, а именно такой. Если у тебя, его нет, тогда «уважаемому господину» нужны только стрелы, — процедил гиперборей.
Шемит вытащил несколько колчанов и снова что-то затараторил.
Сомниум мрачно на него посмотрел и приложил указательный палец к своим губам.
— Не шуми, сам выберу.
Торгаш скривился, но заткнулся. Гиперборей принялся изучать стрелы, презрительно откидывая на стол негодные.
«Эти несбалансированны, на этих вообще оперение из фазана, не иначе сам торгаш их делает, надергал небось с тушки, купленной здесь же на рынке. А эти вообще похоже из веток — такие даже не каждый охотник возьмет. Тростниковые мне тоже ни к чему…»
Терпение шемита истаяло, как снег под лучами весеннего солнца, и он шепотом спросил:
— А кто такие мастодонты?
— Это такие твари побольше твоей халупы, на четырех ногах, с парой больших ушей, бивнями и длинным носом. У меня на родине они затаптывают преступников, например тех, кто продает некачественный товар или орет не затыкаясь.