— Сейчас я ничего не могу сказать, но в ближайшие пару недель ты узнаешь.
— Мама, — я выдыхаю. — С тобой все будет в порядке? Вы с папой в безопасности?
— Все будет хорошо, потому что у нас тоже есть охрана, — говорит папа.
Я тут же поворачиваю голову, чтобы снова взглянуть на Маркуса.
— Где они?
Маркус молчит и ничего не говорит. Компанейский парень, ничего не скажешь.
— Они снаружи. Маркус будет твоим телохранителем и будет сопровождать тебя повсюду. Я не хочу, чтобы ты уходила куда-либо без него.
— Мадам, если позволите… — говорит он. Маркус на самом деле говорит.
Он взрослый, примерно того же возраста, что и мои родители. Морщинки вокруг глаз говорят о том, что он многое видел. И я думаю, он видел то, что я видеть бы точно не хотела. В нем есть что-то такое, легкое, щемящее, что меня беспокоит.
— Конечно, пожалуйста, — отвечает мама на вопрос Маркуса.
Он делает шаг вперед и начинает говорить своим низким, грубым голосом:
— Мисс Мерфи, я делал это много раз, и я могу гарантировать вам, что не буду назойлив в школе. И я точно не причиню вам никаких неудобств.
Поднявшись, я направляюсь к нему. Мне нужно знать наверняка, что ему можно доверять.
— Невежливо с моей стороны не представиться. — Я протягиваю ему руку и жду, когда он примет рукопожатие и ко мне придет видение.
Он протягивает руку, обхватывает мои пальцы.
И я в его видении. Он один в машине, нет ни шума, ни музыки, ни голосов. У него темные очки на глазах, и он сидит за рулем, напряженно ведя машину.
Я оглядываюсь, чтобы увидеть, где мы находимся, но вокруг темно и нигде нет света. Это так странно. Никаких ориентиров, никаких намеков. Отчаянно ищу что-нибудь, что угодно… но ничего.
Я возвращаюсь в свою комнату, и Маркус смотрит на меня подозрительным взглядом. Его взгляд медленно опускается на мои руки, а уголки рта поднимаются в самой незаметной и жуткой улыбке.
— Я думаю, мы прекрасно поладим, судья Мерфи.
Ужас окутывает меня. Он что-то скрывает, и я не знаю, что именно. Как он мог быть за рулем, но при этом не было ни шума, ни звука, ничего на заднем плане? Как такое вообще возможно? И почему он носит темные очки, чтобы ездить ночью? Он определенно что-то скрывает.
— Да, мам, я уверена, что у нас с Маркусом все будет хорошо.
Я не собираюсь ничего говорить родителям. Во-первых, они подумают, что со мной что-то не так, во-вторых, они не поймут, и, в-третьих, узел в моем животе подсказывает мне, что все это связано со мной. Все связано со мной.
И с моим даром.
Даром, который я теперь принимаю как часть себя, и даром, о котором — я знаю — никто никогда не узнает.
8 глава
— Готовы, мисс Мерфи? — спрашивает Маркус, стоя у входной двери.
Родители уже уехали на работу, поручив заботу о моей безопасности Маркусу. Меня это не беспокоит — они далеко отсюда, а значит далеко от него. Мама сказала мне вчера вечером, что Маркус — мой основной телохранитель, но есть и другой, женщина по имени Лора, которая будет охранять меня вечером. Сам Маркус вернется утром.
Я не видела вчера Лору, наверняка она оставалась снаружи, караулила под окном моей спальни. Странно, я знаю.
— Только возьму сумку. — Я надеваю перчатки и натягиваю тонкий свитер с длинными рукавами.
Маркус ждет у входной двери и, когда я подхожу, открывает ее.
— Прекрасный день. — Он оглядывает меня, его взгляд скользит по моим перчаткам и свитеру с длинными рукавами.
— Да, — отвечаю я со сладчайшей улыбкой.
Выходя, я чувствую, как его рука задевает мою поясницу. Мгновенно волосы у меня на затылке встают дыбом. Я резко поворачиваю голову и оглядываюсь, и он тут же убирает руку, но его глаза смотрят прямо на меня.
Что-то в нем не так. Я пока не знаю что, но собираюсь выяснить.
Мы подходим к машине, и Маркус открывает передо мной дверь. Я сажусь на заднее сиденье, подальше от него. Он мне не нравится. У меня до сих пор неприятное чувство в животе.
— Я слышал, у вас скоро день рождения, — говорит он, пока мы едем в школу.
— Да.
— Вы и Даллас придумали в честь этого дня что-то особенное?
Ледяные осколки прошивает мой позвоночник, когда он упоминает имя Даллас.
— Еще не знаю. — Похоже, он пытается сказать, что много обо мне знает, может быть, даже предупреждает.
— Если вы с Даллас что-нибудь задумаете, мне придется сопровождать вас.
Да, явное предупреждение.