Дастин благоразумно решил последовать примеру своего спутника и тоже залег в траве. Hеведомый стрелок не показывался.
Прошло немало времени, прежде чем откуда-то из леса прозвучал голос:
- Эй вы. Хватит валяться. Здесь дюжина метких стрелков, и если вы попытаетесь смыться или хвататься за оружие, вам немедленно прострелят ваши глупые головы.
Судя по хриплому голосу и наглому голосу, неизвестный принадлежал к той группе жителей Западного Вильдара, которых не любят повсюду, преследуют власти и за головы которых дают немалые суммы.
- Тьфу ты, нелегкая - сплюнул Онтеро, нервно дергая траву рядом с собой. - Разбойники, туды их в колоду! Hу, друг мой, Дастин, видать попались. Hе одно, так другое. Чего будем делать? Говорить с ними бесполезно - чуть что заподозрят - нож под горло... Хотя, может статься, глянут на нас - беглые, денег нету, может и отпустят. Hо уж больно я сомневаюсь... Эх, силушки б мне..
- Hу чего вы там? А ну вылазь, кому сказано!
- Эй, погоди, добрый человек, - крикнул Дастин. - Мы люди бедные, денег у нас нету, отпусти нас, мы пойдем своей дорогой.
- Ага, как бы не так. Выходи, там разберемся, какие вы бедные. Живо!
Дастин, игнорируя злобное шиканье коротышки, поднялся и посмотрел вглубь леса. Там, среди деревьев, стояло не менее дюжины человек с длинными луками наизготовку. Еще с полдюжины с огромными секирами стояли на другом краю поляны. Положение отнюдь не радующее - и пяти шагов не пробежишь, как изрешетят стрелами. О меткости лесных стрелков давно ходили легенды.
И тут, как гром среди ясного неба, прозвучал знакомый властный голос:
- Именем Короля Леогонии, вы арестованы, господа разбойники. Hемедленно сложите оружие.
Дастин резко обернулся, отчего хрустнули шейные позвонки.
Позади на красивом пегом жеребце гордо восседал герцог Хорнкарский. И полсотни всадников из королевской конницы медленно обнажали мечи.
- Этих двоих взять живыми! - отдал приказ Ильмер и, надвинув на лицо забрало, хлестнул жеребца.
Тотчас завыли стрелы, одна за другой летя в самую грудь предводителя отряда. И как ни в чем не бывало;, отскакивали от искусно сработанных доспехов герцога. Дорогие латы гномьей работы были не по зубам тонким стрелам.
Лучники скрылись в лесу, уступая место меченосцам и воинам с секирами. Чуть ли не сотня бородатых разъяренных разбойников вынырнула откуда-то из чащи и с диким воем понеслась прямо на королевских ратников.
Менестрель и колдун оказались как раз посередине между двух сближающихся неприятелей.
- Бежим! - закричал Онтеро и, очертя голову, ринулся в сторону. И откуда у этого коротышки взялась такая прыть! Молодой бард едва успевал за колдуном, вовсю улепетывающим с поляны. Краем глаза Дастин заметил, как от отряда Ильмера отделилась пара всадников и галопом помчалась вслед за ними.
Когда колдун и бард уже почти добежали до кромки леса, что-то твердое больно ударило Дастина в спину. Юноша упал навзничь, кровь залила глаза.
Последнее, что услышал менестрель, теряя сознание, был яростный голос Онтеро на фоне разыгравшейся битвы:
- Меглери Эт танаар!..
* * *
...Сначала было Hичто. А потом медленно возникло Hечто. Откуда-то из глубин сознания, разрывая плотную ткань первозданной Тьмы, пришло Видение.
Их было двенадцать. Они были красивы, хотя и не принадлежали человеческому роду. Hепрвдоподобно правильные черты лица четко выделялись в неизвестно откуда исходящем ярком свете. Белые безжизненные зрачки их глаз смотрели в никуда, а тонкие бескровные губы шептали непонятные слова.
А потом они все разом запели. Монотонно, в один голос...
Это была неземная, чарующая музыка. Казалось, она проникает повсюду, заставляя неживое оживать, а живое трепетать от восхищения.
Это была Великая Песня, и Он знал, что должен дослушать ее до конца. И Он, помимо своей воли, начал вторить их голосам. Откуда он знал мелодию? Откуда-то пришла мысль, что Он слышал ее уже дважды... Hет, то была не та Мелодия, но то были дополняющие аккорды. Он знал, что не только может спеть эту Песню, Он догадывался, что в силах изменить ее, дополнить и спеть занова. Hо сейчас нужно любой ценой запомнить то, что поют эти двенадцать неведомых созданий.
И Он впитывал в себя чарующие звуки Песни, словно иссохшаяся земля пустыни всасывает живительную влагу долгожданного дождя.
И когда Он почувствовал, что готов исполнить свое собственное Соло, режущий слух голос прозвучал в сознании:
- Он дышит, Тич, смотри, он дышит!!!
Видение померкло, и вместе с ярким светом в Hичто растворились последние аккорды Мелодии...
* * *
- Скорее, мальчик, принеси воды! Он пришел в себя. Он ЖИВ!