— «Гефсимания» стартует с площадки тридцать два. Груз — шестьдесят ссыльных заключенных. Место назначения — Акрус-14… До старта одна минута…
Бретт застыл с огнетушителем наперевес.
— Пятьдесят девять секунд…
Без машины в качестве залога ему никогда не купить «Синюю птицу».
— Пятьдесят восемь секунд…
Он лишится работы, гаража, социального статуса…
— Пятьдесят семь секунд…
Лишится всего, чем так дорожил. Всего, кроме Линды…
— Пятьдесят шесть секунд…
Огнетушитель выскользнул из рук, и Бретт бегом кинулся на холм, чувствуя, как с плеч падает тяжкий груз, а сердце бьется в новом ритме — ритме гармонии, проникающем в каждую клеточку тела, даря невыразимое ощущение свободы.
— Девятнадцать секунд…
Сквозь деревья проглянул корпус «Гефсимании», кроваво-алый в лучах восходящего солнца.
— Десять секунд…
Времени спасти Линду уже не осталось, но можно хотя бы попытаться!..
— Пять секунд…
Нет, даже этого не успеть.
— Две секунды…
Бретт взлетел на холм и отпрянул, ослепленный реактивными струями, оглушенный чудовищным грохотом. Когда дымка рассеялась, в небе полоской горела утренняя звезда. Сердце разрывалось от боли утраты.
— Как ты узнал, что я здесь? — послышалось за спиной.
Бретт обернулся, не веря своим глазам. Из-за пышных кустов акации показалась рыдающая Линда.
— Увидел в новостях и подумал… — Он замялся.
Она покачала головой.
— Бегством врага не одолеть. По-моему, одной напрасной жертвы достаточно.
Линда покачнулась, но Бретт успел подхватить ее под руку.
— Со мной все в порядке, — уверила девушка. Потом взглянула ему в глаза и недоверчиво ахнула. — Я думала, ты меня ненавидишь.
— Не могу, — признался он. — Нельзя ненавидеть того, кого любишь.
Линда посмотрела в небо.
— Я спасу его. Не знаю как, но спасу. Ты поможешь?
— Конечно, — откликнулся Бретт. — Конечно, помогу.
Вместе они спустились с холма. На обочине ярко полыхала «Сенека». Линда остолбенела, у Бретта же захватило дух от великолепия зрелища.
Генри Дэвид Торо сказал как-то: «Не мы едем по железной дороге, а она — по нашим телам». Супруге безработного сталелитейщика оставалось только перефразировать знаменитое выражение. В своем социальном романе «Дорога в Ад» (изд-во «Бренд энд Пейн», 2060), ставшем бестселлером, Линда Дэлмс Бретт написала: «Не мы едем на автомобилях, а они — по нашим телам».
Общество разлагается изнутри. Иногда процесс разложения протекает незаметно, обнаруживаясь сугубо на подсознательном уровне. Тогда достаточно малейшего толчка, чтобы разрушить уже пошатнувшуюся социальную структуру.
«Дорога в Ад» и стала этим толчком, свергнувшим автомобиль с сияющего пьедестала. Машины вновь сделались обычным средством передвижения, подчиненным драконовым правилам. Пятьдесят километров в час — и попробуй нарушить! В качестве заурядного транспортного средства автомобиль не оправдывал суровые законы, разработанные в свое время для защиты его неприкосновенности. Ненужные законы отменили, что привело к амнистии десятков тысяч заключенных, отбывающих наказание на планетах Корпорации. Среди амнистированных был человек, когда-то возомнивший себя Христом.
СОСЕДСКИЕ ДЕТИ
Все вокруг загрохотало.
К прибытию офицеров на лугу собралась добрая половина жителей городка. Толпа была небольшая, но вид ее не сулил ничего хорошего. Кто-то пришел с ружьем или ножом, другие сжимали в руках свинцовые трубы и бейсбольные биты.
Капитан Блэр дождался грузовиков с солдатами и, активно работая локтями, протиснулся сквозь толпу. Лейтенант Симмс последовал его примеру.
Наконец они добрались до шерифа. Тот держал наперевес новехонький «винчестер».
— Подумал, что должен поставить вас в известность, — кивнув капитану, продребезжал он. — Такие дела не совсем в моей компетенции.
Прищурившись, капитан разглядывал на летающую тарелку. Та стояла аккурат посреди луга, сияя в лучах октябрьского солнца. Будто гигантская лампа Аладдина, только без носика и ручки, и без малейшего намека на узоры. Капитан изучил множество отчетов о летающих тарелках и всегда втайне восхищался их размерами.
Нынешняя же оказалась полным разочарованием. Крохотная, один штурман разве что уместится — и то при условии, что марсиане ростом метр с кепкой. «И ради этого пришлось тащиться сюда в воскресенье ни свет ни заря!» — мысленно негодовал капитан.