Павел Александров
Эпоха миротворцев
Книга II – Дар миротворца
Путь миротворца полон превратностей. Куда идти, какие дела совершать Седьмому миротворцу Марку, когда нет понимания, ради чего он призван в этот мир и призван ли вообще? Остаётся только следовать велению сердца, молясь, чтобы оно соответствовало воле Всевышнего, а не тёмной страсти внутреннего врага Седьмого миротворца – Саркса. И даже легендарный воин-посвящённый бессилен помочь Марку, пока тот не изменит собственных представлений о враге, о мире и о самом себе.
Плетёт козни правитель невидимой империи Кукловод, теряется в тумане след Восьмого миротворца, а королева Сильвира ведёт свою армию в Тёмную долину – на бой с полчищами Падшего Владыки. Но Сильвире мало победить в грядущей схватке. Ведь сколько бы орд врага не разбило её доблестное войско, оно бессильно против жестокого человеческого равнодушия, которое подтачивает Амархтонское Королевство день за днём.
Роман написан на стыке аллегорического фэнтези и психологической прозы: монстры здесь соответствуют определённым человеческим чувствам, настроениям и убеждениям, а боевая магия и мастерство владения мечом проистекают из неведомых и порой непредсказуемых стихий человеческой души.
Глава первая Выбор хранительницы
Глава вторая Песня Зрящих
Глава третья Долг, честь и призвание
Глава четвёртая Некромант и Посвящённый
Глава пятая Дыхание Драконовых скал
Глава шестая Дуэль для троих
Глава седьмая Скитающиеся во тьме
Глава восьмая Искра вражды
Глава девятая Помутнённый разум
Глава десятая Неисполнимая мечта
Глава одиннадцатая Кольцо мглы
Глава двенадцатая Время миротворцев
Глава первая Выбор хранительницы
(Пустыня Фаран)
Мгла наступала. Мутное озеро превратилось в мёртвое болото, окутанное белой пеленой тумана. Клубы его ползли, подобно бесформенным чудовищам, повинующимся воле тёмной фигуры, стоящей позади них.
– Ты можешь сколько угодно прикрываться аделианской моралью, верой в Спасителя и прочей чушью. Но однажды, я знаю, ты взглянешь в Зеркало Мглы – и увидишь, что тебя в действительности удерживает.
Марк чувствовал дурноту. Страх и отчаяние – цепи роковой необратимости – сковали его, не давая сделать и шагу. Этого врага ему не одолеть.
– Только одно препятствие мешает тебе стать сверхчеловеком – страх!
«Это иллюзия, Маркос, – прошептал в уме тихий голосок. – Вспомни, где ты стоишь. Во что веришь. Вспомни об огне, который горит в твоём сердце. Не «горел», а именно горит. И никогда не остывал. Долгое время ты не вспоминал о нём, но он никуда ни исчез».
Глаза застыли: Марк неотрывно смотрел на тёмную фигуру в тумане. Нет дороги, чтобы её обойти. Остаётся устремиться навстречу, даже не пытаясь обуздать свой страх.
«Если я не одолею его в иллюзии, то как мне его одолеть в реальности?»
Марк твёрдо шагнул вперёд.
– Во имя Спасителя, да сойдёт предвечный огонь очищения!
И тут же по обе его руки взметнулись вверх два огненных фонтана, рухнули на зыбкую землю и ринулись вперёд пожирающими потоками пламени. Марк возликовал. Сила, пришедшая ему на помощь, впечатляла! Неистовый огненный ураган понёсся в бой, уничтожая на своём пути всю гниль… О радость, радость, радость! Клубы тумана устремились навстречу огню, и за миг до того, как две силы столкнулись, Марк увидел, что это не туман вовсе, а серая бесформенная слизь.
Руки не опускались и огонь не угасал. Марк глядел на вихрь битвы двух стихий, переживая борьбу огня и слизи каждой клеточкой своего существа. Ликующий восторг очищения от скверны и в то же время – мучительное тёмное наслаждение сливались в нём, вытесняя, поглощая и уничтожая друг друга…
…А затем произошло что-то невообразимое. Всё неожиданно стихло. Никто не победил. Огонь продолжал пылать, слизь бушевала. Но теперь… теперь они казались единым целым! Огромный слизистый сгусток тумана пылал призрачным огнём, маня Марка посулами невероятной силы. Чужой силы.
Марк отшатнулся и почувствовал, что падает. И был счастлив, что проснётся прежде, чем тёмная одурманивающая волна нечистой страсти накроет его неодолимым искушением.
– Снова бежишь, миротворец. Ты всё ещё надеешься, что чего-то достигнешь бегством? – услыхал он отдалённый злорадный голос, который уже не мог настигнуть его здесь, в полусне, на другом плане бытия.
Но Марк уже нашёл в себе силы, чтобы удержать себя от окончательного пробуждения, пока он не узнает то, что поможет ему в грядущей схватке.
– Циэль! – вскричал он. – Мне нужна твоя помощь! Я не разгадаю этой тайны без тебя!.. Спаситель, помоги мне услышать её!
Он не заметил, как вокруг него возникли стены комнаты, подвешенной в пустоте. Безвременье. Место последней встречи с небесной вестницей по имени Циэль. Марка объял ликующий трепет. В какое бы состояние ему не предстояло погрузиться сейчас – полуяви или полусмерти – не важно. Он готов снова пройти по грани между жизнью и смертью – ради призрачной надежды, которую всё ещё дарит светлый образ Циэли.
Он почти не верил, что его крик будет услышан, но она появилась. Та самая черноволосая девочка в синем платьице – маленькая прислужница в Храм Призвания, из уст которой Марк услышал своё пророчество четыре года тому назад. Она не повзрослела ни на год, ни месяц. И всё же сейчас Циэль казалась больной. Чёрные волосы, растрёпанные и скрученные в космы, беспорядочно ниспадали на плечи и грудь. Крупные изумрудные глаза отдавали лихорадочным блеском и кожа была бледна.
– Циэль… – столько всего Марк желал спросить у неё, но в голове всё смешалось и спуталось. – Скажи мне, кто я? Какая миссия уготована мне в Каллирое?
Циэль шагнула к нему и протянула бледную худенькую руку.
– Ты миротворец, Маркос. Помни об этом. Не пытайся стать кем-то ещё…
…Голос её растворился в пустоте. Марк открыл глаза. Видение кончилось, призраки исчезли. На него падал свет восходящего солнца, окрашивающего Всхломья Надежды в мягкие розовато-лиловые тона.
– Никта! – крикнул Марк, выбираясь из-под походного войлочного одеяла.
Хранительница была неподалёку, пребывая в привычном для неё безмолвии.
– Никта… Я видел сон… Или видение… Хотя, это не важно. Всё в порядке.
Марк осадил себя, понимая, насколько нелепо с его стороны просить помощи у слепой девушки, которая и себе помочь не может. Автолик весело хлопнул его по плечу и проговорил с наигранным пафосом:
– Друг мой, не пренебрегай знаками, которые даёт тебе вселенная! Мы входим в великую пустыню Фаран!
– Завтрак готов, – сообщила Лейна, снимая с огня котелок с остатками вчерашнего варева из дичи. Две перепёлки – всё, что удалось ей с Автоликом подстрелить накануне. – Подкрепимся, пока Всевышний даёт нам пищу. Дальше не будет ни дров, ни дичи, ни даже диких яблочек, так ведь, Автолик?
Вольный стрелок кивнул.
– Главное, чтобы вода была. Ну и само собой, пророк Эйреном.
– Ты точно знаешь, где он обитает? – спросил Марк.
– Нет, но я знаю, где найти человека, который изучил Фаран не хуже, чем я мелисские закоулки.
Через час утренний спуск подошёл к концу. Закончилась твёрдая каменистая почва Всхолмий Надежды, остались позади кедры и терновники, а взору открылись бесконечные пески, барханы и дюны. Куда ни глянь – повсюду бескрайняя золотистая пустыня и голубые просторы неба над ней.
В разреженной атмосфере дышалось легко – настоящая жара начнётся часа через три, и за это время надо пройти как можно больше. Фаран, всегда тихий, приветствовал путников каким-то особенным безмолвием, обостряющим слух, так что впору было опуститься на землю и зачарованно слушать тишину, очищающую мысли от всяких отголосков шума и суеты.
До полудня они прошли немало. Оставшиеся позади Всхолмья превратились в узенькую размытую полосу горизонта. Менее чёткими стали очертания вершин Гор южных ветров. Вот тут-то Марку и почувствовалось величие открывающихся перед ним просторов. Впереди простирался океан – бескрайний и бездонный. Охватить взглядом горизонт, а то и просто смотреть вдаль становилось всё труднее и, Марку пришлось признаться себе, – страшнее. Это был не страх перед таящимися в пустыне опасностями, а какая-то глубокая необъяснимая тревога человека, заглянувшего в просторы вечности. Ощущение, что ты песчинка в океане вселенной, вокруг которой бушуют грозные стихии. Они бесконечны, они неистовы, они слепы, и никогда не обратят внимания на крошечный комочек жизни. Это была глубочайшая, непостижимая тревога человека, ощутившего бесконечность вселенной.