— Привет! Какой сюрприз!
Со дня последнего разговора с Торальфом прошла неделя, и Элен не ожидала так скоро услышать его голос.
— Я подумал, не узнать ли, как идут дела в цивилизованном западном мире. Ну и как вы там? Башни больше не падали?
Элен понимала, что он шутит. Для него жизнь продолжается, словно ничего и не произошло. Она подумала, что в пустыне у людей, наверное, совсем другие заботы.
— Нет. Должна тебя разочаровать, больше никаких сенсаций. А как ты? Воды еще надолго хватит?
— Если это очередная попытка узнать, скоро ли я вернусь, — Торальф засмеялся, — то должен тебя огорчить. Воду подвозят регулярно. И караван может спокойно идти дальше. У шейха в последнее время были проблемы посерьезней.
— Что в песках Вахиба может быть серьезнее, чем вода? — Элен специально упомянула название оманской пустыни, чтобы продемонстрировать свои знания.
— Ты не поверишь, но когда телефон шейха перестает принимать сеть, он превращается в разъяренного льва. Чтобы он смог уладить свои важные дела, весь караван шел, пока не появился прием. Тогда вновь воцарилась гармония.
Элен рассмеялась. Она представила себе раздраженного шейха в длинных белых одеждах и, само собой разумеется, в сандалиях. Как он гневно размахивает мобильным телефоном…
— Я, вероятно, шейху обязана тем, что ты снова звонишь?
Торальф не смог сдержать улыбки.
— Я поблагодарю его от твоего имени. Да, хотел еще спросить, подумала ли ты насчет пустыни.
Элен очень нравилась его непринужденная манера разговора, хотя она никогда не знала, шутит он или говорит серьезно.
— Да, подумала. Я бы с удовольствием провела там несколько дней. Если не обращать внимания на диких зверей, то это очень хороший опыт. Там появляется редкая возможность хотя бы ненадолго остаться наедине с собой. Не отвлекаясь на повседневные дела.
— Неплохо, миссис Сальм. Хороший результат. Не ожидал, что ты можешь сбросить скорость со ста до ноля.
— Посмотрим, долго ли я смогу это выдержать. Впрочем, будет видно. А пока, может, расскажем друг другу на ночь пару сказок, как в «Тысяче и одной ночи»?
Торальф задумался.
— Я, конечно, не могу сравниться с Шахерезадой. Как тебе правдивая история, которая ничем не уступает сказке?
— Ого, что я слышу? Ты вызвался рассказать мне о своей жизни? — спросила Элен подчеркнуто иронично.
— Да. Но ты, может быть, уже ее знаешь. Слышала когда-нибудь о Радужном шейхе?
— Шейх Хамад, помешанный на автомобилях? Он готов на все, только чтобы его имя попало в газеты.
— И ты знаешь, на чем он сейчас колесит по пустыне?
— Нет, я знаю только, что у него на каждый день недели машина разного цвета и если их поставить в ряд, то получится радуга.
— Да-да, я о нем. Боже, что за сумасшедший тип! В поисках места, где поддерживается мобильная связь, мы взяли еще шестерых человек и поехали к Хамаду. Он прибыл на чем-то огромном, похожем на большой красный грузовик. Нам сначала даже показалось, что это фантом. Одни только колеса два метра в высоту. Внутри он приказал оборудовать девять спален. И шикарных, должен заметить. Я здесь уже кое-что успел повидать, но тут снова удивился. Чего только не сделают за деньги! Немножко меньше стоил шар пустыни. Знаешь, что это?
— Нет, расскажи!
— Это огромный шар, катящийся по пескам. Сделан в виде глобуса. В диаметре он, чтобы не соврать, ну где-то метров пятнадцать. А теперь представь, если длина обычной машины три метра, что ты испытаешь, когда увидишь перед собой такое!
Торальф жил в пустыне третью неделю. Для него уже стало традицией дважды в неделю вечером звонить Элен и рассказывать о своих впечатлениях. Попадались и веселые истории, как, например, эта, над которой оба хохотали от души.
Торальфу сообщили по телефону, что один шейх хочет купить у него еще нескольких соколов. Поскольку к тому времени все птицы уже были проданы, пришлось приложить массу усилий и выписать из Германии еще. После чего Торальф и его лучший друг Марк отправились в пустыню. Они приготовили шатер специально для заключения сделки и ожидали высоких гостей.
Прошло четыре дня. Торальф с Марком сидели в тени навеса, как вдруг увидели, что к ним движется огромное облако пыли. Слышался только шум мотора, в пыли ничего невозможно было разглядеть. В пустыне все видно на большом расстоянии, поэтому прошло довольно много времени, прежде чем друзья поняли, что в облаке едут высокие гости, которых они ждут. И действительно: с кортежем из шести джипов ехал шейх. Люди вышли, а шейх не показывался уже минут десять.
— Долго нам еще ждать? Добровольно из салона с охлажденным воздухом он не выйдет.
Торальф и Марк ждали в шатре, который к тому времени наполнился людьми и птицами, и не могли понять причину столь странного поведения.
— Смотри! — Марк бросил на Торальфа многозначительный взгляд.
Двое мужчин поднесли к джипу, в котором сидел повелитель, богато украшенные носилки. Шейх молча устроился на мягких подушках, и его понесли к шатру. Под одеждами угадывался весьма упитанный человек, которому, вероятно, было тяжело пройти двадцать метров и перенести свой вес от машины к шатру.
Один из слуг велел Торальфу и Марку, которые тайком посмеивались, занять место на полу.
Прошел еще час, в течение которого ничего не случилось. В шатре установили с десяток телевизоров, которые работали на полную мощь, а шейх при этом еще и громко беседовал со слугами.
Торальфу хотелось как-нибудь ускорить процесс. Он придвинулся поближе к знатной особе и сказал:
— Шейх Абдул, вы уже приняли решение? Птицы, как всегда, обучены лично мной. Все они белого цвета, как вы предпочитаете.
Шейх в первый раз за все время мельком взглянул на Торальфа и жестом дал ему понять, что спешка неуместна. Он пожелал обедать и подал знак одному из слуг. В тот же миг повара поспешно уставили столы всякими яствами. В довершение двое слуг внесли жареного барана и поставили его перед шейхом. У Торальфа появилось дурное предчувствие. Гостям на востоке подают лучшие куски, а в случае с бараном деликатесом считалась голова, особенно мозг. И так как Торальф не хотел обидеть хозяина, то с благодарностью принял половину бараньей головы. Марк смотрел на него с сочувствием. Но шейх, к счастью, не следил за тем, как Торальф поглощает мозги, потому что сам был чертовски голоден.
Он энергично принялся за баранью голову, потом опустошил пять тарелок мяса, и через два часа трапеза была окончена. Все это время он поглядывал на соколов и наконец щелкнул пальцами, что означало: выбор сделан. Причем он ни разу не поднялся с места, чтобы рассмотреть птиц поближе. Шейх спросил Торальфа о цене и, когда тот назвал сумму, благосклонно кивнул. Они ударили по рукам.
Обещанного вознаграждения пришлось ждать два дня. На третий, уже не надеясь получить деньги, Торальф сел в машину и направился в Дубаи. Он ругал себя за доверчивость. До сих пор все проходило безупречно, а эта сделка оказалась пустышкой.
Проклиная все на свете, он что было силы выжимал педаль газа. Спустя час Торальфа остановил полицейский и попросил предъявить документы. Конечно, неудачная сделка его разозлила, и он превысил скорость. Теперь ко всем несчастьям добавится еще и штраф! Но вышло по-другому.
— Мистер Ганзен? Торальф Ганзен? — переспросил страж порядка на ломаном английском.
— Да, это я.
Второй полицейский вернулся к своей машине и принес небольшой ящичек. Сказал, что это велел передать шейх. Оба уехали, оставив ошарашенного Торальфа одного на дороге.
Когда он заглянул в ящичек, то был сильно удивлен. Внутри находились деньги, причем не та сумма, о которой они договаривались, а в несколько раз большая. Торальф подумал, что это, возможно, недоразумение, и позвонил шейху, чтобы все выяснить. Тот ответил, что никакой путаницы нет. Оставалось только думать, что, когда Торальф называл сумму, в шатре было слишком шумно и шейх мог не расслышать.