Только он разомкнул их на секунду раньше обычного. Элен испугалась, но попыталась этого не показывать. Внутренний голос приказал молчать. «Торальф! Пожалуйста, не играй со мной. Не надо. Если ты думаешь, что я приехала сюда, чтобы сразу исчезнуть, то ты ошибаешься!»
Он заглянул ей в глаза, держа за обе руки. Все тот же насмешливый взгляд. Элен привыкла к полумраку и заметила, что на переносице у него рана. Она перепугалась.
— Посмотри-ка на меня! Что случилось?
— Сейчас расскажу.
Он жестом пригласил ее за собой. Он шли по длинному коридору, и он не сводил с нее глаз. По спине бегали мурашки.
— Ты очень хорошо выглядишь! Хочешь чего-нибудь выпить?
И прежде чем она смогла ответить, загорелся лукавый, такой любимый блеск в его глазах.
— Если хочешь кофе, то мы хотим одного и того же. Он как раз готов.
Элен улыбалась, украдкой глядя на него. Он был неподражаем. Ей хотелось обнять его, но, помня о его сдержанной реакции при приветствии, она этого не сделала.
С чашками кофе они присели за большой деревянный стол на кухне. Торальф подпер голову руками и устало посмотрел на Элен.
— Это случилось через десять минут после того, как мы с тобой позавчера поговорили. Я рассказывал, что хотел поставить в лесу капкан?
Она кивнула.
— Я делал это уже тысячу раз. И никогда не думал, что сам в него угожу. — Он сделал глоток. — В сетке запуталась маленькая веточка, я наклонился ее убрать, и край жилета попал в механизм. Результат видишь сама. — Он указал на лицо. — Я думал, это конец. Наверное, несколько часов лежал на земле без сознания. А когда очнулся, был весь в крови. Я ползком добрался до замка.
Элен испуганно прижала руки к лицу. Он так просто говорил о том, что подвергся опасности. Наверное, ранение было довольно серьезным. Потому что, когда однажды сломал во время представления два ребра, он не счел нужным ей об этом особо рассказывать. Он не делал трагедии из своих травм. До сих пор ничего, кроме давней бешеной гонки по пустыне, не могло вывести его из равновесия.
Элен наблюдала за ним, когда он встал, чтобы налить еще кофе. Желание обнять его становилось невыносимым. Чтобы не поддаться искушению, Элен поднялась с места и подошла к окну. Ее раздражало, что она не может справиться с эмоциями.
Торальф сел за стол, и их взгляды встретились. Элен хотела одного — чтобы он услышал ее внутренний голос, который кричал: «Не говори больше ничего! Каждое сказанное слово отдаляет нас друг от друга! Просто прикоснись ко мне, и все станет не важно. Прикоснись ко мне взглядом, руками…»
Но он не слышал.
Они еще два часа болтали, сидя в кухне. Элен сказала, что забронировала номер в отеле в Инсбруке, примерно в тридцати километрах отсюда.
Месяца четыре тому назад Элен спрашивала Торальфа, где ей придется ночевать, когда она приедет навестить его. Он отвечал, что что-нибудь обязательно придумает. А поскольку он с тех пор не касался этой темы, Элен пришлось самой побеспокоиться о ночлеге.
— Если хочешь, поедем сейчас к соколам. А потом сразу к тебе в отель.
Они снова прошли по длинному коридору к входной двери.
— Иди в машину, мне нужно открыть ворота и подогнать свою. Поедешь следом за мной, согласна?
Элен кивнула и стала спускаться вниз по ступенькам, когда он окликнул ее:
— Эй!
— Что?
Он притянул ее к себе и поцеловал. Элен была удивлена этим запоздалым приветствием. Заметил ли он, что она чувствовала себя неловко?
Она хотела еще кое-что сказать, но он уже направился к воротам. Мысли Элен путались. Близко, далеко, снова близко… Как же не похоже это было на того Торальфа, которого она знала…
Полчаса спустя они остановились в лесу и вошли в деревянный дом, настоящую величину которого можно было оценить только изнутри.
Торальф воспитал за полгода сотни соколов, которых теперь ожидала поездка в Эмираты. Он уже рассказывал Элен об этом, но сейчас, увидев столько птиц, она была поражена.
Они не спеша шли вдоль вольеров, и Элен пыталась заглянуть в каждый. Там сидели очень красивые птицы. Больше всего ей понравилась пара белых соколов, похожих как две капли воды. Элен была в восхищении, но не знала, как выразить его словами: она стеснялась своего наивного восторга. Они беседовали о соколах, и Торальф несколько раз как бы невзначай коснулся ее руки. Он вел себя не так, как обычно, и это сбивало Элен с толку. Она избегала его взгляда, хотя все внутри кричало: «Останься со мной! Не покидай меня!»
Элен не знала, ни что говорить, ни как себя вести. Она знала только одно: никогда еще так сильно ей не хотелось быть рядом с ним!
Когда экскурсия была окончена, Торальф спросил, хочет ли она, чтобы они ехали в Инсбрук отдельно.
— Мне нужно в семь часов снова быть здесь. Но ты не должна из-за меня так рано вставать, у тебя же отпуск. Высыпайся.
Элен уже приходилось слышать от него подобное, но она до сих пор не поняла, была ли это просто вежливость или он и вправду хотел, чтобы она была рядом.
По дороге Торальф остановил машину на заправке, и Элен пришлось подождать, пока он заправится.
Он выглядел лучше, чем когда-либо, даже несмотря на травму. Немного загорел, волосы стали светлее, что особенно нравилось Элен. В эту секунду она вспомнила, как он провожал ее в аэропорту в Бремене.
«Торальф, дай мне какой-нибудь знак! Я не знаю, зачем я здесь. Я боюсь слишком близко подойти к тебе, а еще больше — потерять тебя».
Если так и дальше будет продолжаться, она лишится рассудка. Но почему она решила, что хочет только его и ничего больше? «Черт, Элен, скажи ему об этом, покажи это! Но что, если он и на этот раз отстранится?»
Стояла одна из теплых летних ночей, когда особенно приятно гулять на свежем воздухе. Элен и Торальф нации небольшое кафе прямо на берегу реки. Официантка несла им вино и случайно опрокинула бокал. Элен и Торальф смотрели на осколки на полу…
На этот раз Торальф решил расспросить Элен о ее жизни. Обычно это делала она. Не дожидаясь, пока его спросят, он и сам начал рассказывать, не без иронии, о том периоде, когда еще не стал сокольничим. Элен в который раз удивило, что он решил изменить свою жизнь именно тогда, когда ему, похоже, не на что было жаловаться. Казалось, гармония и покой усыпляют его жизненные силы.
Элен рассказала о том, как жила в последнее время. В отличие от него она решилась что-то изменить именно потому, что была недовольна положением вещей. Она не особенно тосковала по тихой жизни, но все равно не очень могла его понять. Торальф попытался объяснить ей.
— С возрастом учишься ко всему приспосабливаться. И когда воображаешь себя в полной безопасности, тебя уже не зовут новые вершины. Рутинная работа, изо дня в день одно и то же — это, конечно, может со временем принести деньги и положение. Но я всегда брал пример с людей, которые не стоят на месте, чей интерес к жизни никогда не угасает. — После паузы он резюмировал: — Не важно, с какой стороны на это смотреть. Важно, что выигрывает всегда тот, кто не идет на поводу у общества. Такой человек живет честнее, а значит, счастливее.
Он поднял бокал, посмотрел на Элен с нежностью, но сразу же отвел взгляд.
— Ты на правильном пути. Только еще не пришла к цели.
Элен не знала, что он имеет в виду.
Их разговор принял неожиданный оборот. Они не дразнили друг друга, а совершенно серьезно отстаивали каждый свою позицию. Между ними существовала какая-то преграда. В этот момент Элен не замечала его притягательной силы. Она чувствовала себя словно запертой в душной комнате. Как маленький ребенок Ей не хватало его тепла.
Торальф оплатил заказ, и они медленно пошли в сторону гостиницы, время от времени останавливаясь послушать уличных музыкантов. Когда они проходили по мосту, Торальф остановился и присел на парапет.