- Хорошо, Леонардо, – Шен разомкнула руки и слегка отстранила Микеланджело. – Но у меня тоже есть просьба тогда.
Глаза давно опухли до того, что едва открывались, горя, как будто в них угли насыпали, и немилосердно щиплясь от соленых слез.
- Давай завяжу их? – голос Донни прозвучал совсем рядом, чуть справа, и Раф слепо перехватил его руку, чтобы не трогал. – Тебе станет лучше. Я читал, что в темноте любая глазная боль быстрее проходит…
- Нет, – Раф еле качнул головой, чтобы не добавлять себе нового огня в глазницы. – Засну. Лео не вернулся еще?
- Нет, – Донни сел рядом и положил руку ему на плечо. – Но он вернется, Раф. Он обещал.
«Вернется. Конечно, вернется. Иначе не может быть, потому что я так загадал. Каждый из них так или иначе получил же то, что загадывал. У Майки была игрушка –заяц. Мы сами ему его сделали. А Донни получил маму. Он не уточнял, какую именно. Что получил, то получил. Но получил же. А Лео хотел счастливого Мастера. Что ж, полагаю, он счастлив там со своей Мивой и этой мамой… А я хочу, чтобы мы были вместе. Я не хочу один оставаться… и я тоже получу это. Это – честно».
Тяжелые воспаленные веки упали.
Не имея сил поднять их, Раф начал тереть глаза, стараясь заставить их открыться, но боль вынудила зашипеть и прекратить это…
- Поспи, – долетело до него как из бочки. – Поспи, бро, все образуется. Лео обещал. Он вернется. И я с тобой рядом. Я никогда не уйду…
«Лео обещал… обещал… обещал… И ты не уйдешь… даже если захочешь…»
====== Бездна ======
- Еще раз, – Ороку Саки подпер голову рукой, пристально наблюдая за дочерью, которая застыла в последнем движении ката, ожидая разрешения закончить. – С самого начала.
Коротко поклонившись, Караи встала в стойку и повела руки в сторону, внимательно следя за каждым своим движением.
Никогда ранее отец так не следил за ней в этих занятиях. Всегда после первого же исполнения он разочарованно вздыхал и ронял голову на руки, скрывая взгляд, словно ему было противно смотреть на нее.
«Не ошибиться. Только бы не ошибиться, – как заклинание твердила она себе, стараясь не поднимать глаз от пола, чтобы восторженный блеск не выдал ее. – Леонардо всегда замирал вот тут на долю секунды, хотя в классическом исполнении это не принято, но у него это так красиво получалось. А потом резкий прыжок в сторону и связка быстрее, чем делает отец… довернуть кисть, перевод через низ, а не на уровне груди… пальцы поджать к ладоням…»
У стены живым изваянием застыл Сатори-сан, чутко прислушивавшийся к происходящему. Он не мог увидеть ее, но часто говорил, что не слышит ее ката, что в них нет наполнения и глубины, одна лишь форма без содержания.
«Страницы фолианта, не тронутые пером и мудростью».
«Пусть теперь он скажет иначе! Пожалуйста, небо! Я же не зря…»
- Стоп! – отец вскинул руку, заставив Караи замереть в стойке. – Еще раз. Эту связку.
Выпрямив дрожащие ноги, она на секунду прикусила губу, но вернулась на три шага назад.
- Начинай, – глаза отца, темные, как провалы в ночь, сузились и едва ли не засветились, следя за каждым ее движением.
Он наблюдал за ней.
Он улыбался.
Холодно, едва-едва дергая уголками губ.
Но он улыбался ей.
Караи снова опустила взгляд, пряча восторг и улыбку. Она готова была делать это ката до тех пор, пока у нее не откажут ноги, и она не рухнет без сил, только бы не утратить эту нить пристального интереса отца к тому, как она делает, и продолжать ловить его скупую холодную улыбку, полную одобрения и слабого намека на восторг.
- В чем проблема, Мастер? – Сатори чуть наклонился к плечу Ороку Саки, продолжая чутко вслушиваться. – Девочка без преувеличения выросла над собой. Этот побег пошел ей на пользу…
- Верно, – Ороку Саки кивнул, продолжая наблюдать за дочерью. – Все верно, мой старый друг, дело лишь в том, что вот этот поворот ладони и чуть поджатые пальцы мне кажутся слишком знакомыми… слишком… мы часто спорили с Йоши о смысле этого сведения рук… это невозможно…
- Она все же его дочь, – едва слышно прошелестело в ответ. – Вы не допускаете мысль, что гены берут свое?
- Я допускаю любую мысль, Сатори, совершенно любую. И прежде всего ту, что ночью мы начинаем облаву. Я переверну этот город вверх дном, разберу по кирпичикам, если придется. Он здесь, я клянусь тебе. Стоп! Расскажи мне, дочь, кто показал тебе эти движения. Сядь подле меня и поведай, где именно и как ты научилась этому.
Караи поклонилась и подошла к высокому креслу, стоявшему на каменном помосте.
Никогда прежде отец не позволял ей вот так вот сесть тут и что-то рассказывать.
Она несомненно заслужила эту честь своими успехами. Она не зря столько сил потратила в канализации, перенимая науку у Леонардо и Мастера Сплинтера.
- Это было после того, как мама велела мне бежать следом за ней…
Белый-белый-белый.
Больше ничего вокруг не было.
Только он один.
- Донни, – Рафаэль ощупью добрался до стены, едва соображая от режущей боли в глазах. – Донни, где ты?
Он не понимал, как вчера смог добраться домой, да еще притащить мешок с едой, как отыскал вход и вообще не свалился с лестниц и труб.
Потому что ни труб, ни лестниц, ни стен, больше не было.
Было только белое-белое-белое.
- Ди! Лео! Где вы?
- И-О-Ы!! – передразнило его вялое эхо, катнувшееся вокруг.
Казалось, что оно звучит со всех сторон, но в нем не было родных голосов, только его собственный.
Один.
Вокруг не было никого.
- Парни… – Раф свалился, споткнувшись обо что-то, и успел подставить руку, чтобы не разбить лицо. – Парни, да где же вы, а?
Пролежав какое-то время, отсчитать которое получалось только по стуку воды за стеной, Раф подтянул колени к груди и сел, ощупав пол перед собой. Поднялся, стараясь отыскать хоть что-то в пространстве, но руки шарили в белом-белом, как в молоке, ничего не находя, за что можно было бы ухватиться.
И рядом не было никого.
«Один…»
Раф заметался в пространстве, продолжая кричать, налетел на стену и разбил нос. Теплая кровь брызнула на щеки и подбородок, тут же наполнив рот соленой ржавчиной.
«Один!»
Мысль оформилась в нарезную пулю его кошмарных снов и ввинтилась в мозг, вышибая все остальное.
Он остался один.
Лео не вернулся домой, как обещал.
Донни ушел, тихо-тихо, чтобы не потревожить чуткий сон.
«Один! Я остался один!»
Раф оттолкнулся от препятствия, приложился обо что-то затылком, снова свалился в молочно-белое и пополз вдоль стены, ощупью стараясь отыскать выход.
Обострившийся слух принес ему шум водосброса, за которым должен был находиться вход в боковой тоннель подземки… там он сможет встать и пойти…
«Вставать не нужно… – Раф ничком лег на камни и уперся разбитым носом в пол, шумно принюхиваясь. – Лео читал книгу, а потом рассказывал мне о слепой собаке, которая прошла не одну сотню миль, чтобы вернуться домой. Она шла по запаху. Любое животное запах чует, и я смогу… мама же сказала, что мы – животные…»
Запах пыли, сладкого карамельного сиропа от брошенного пончика….
Шум водосброса…
Кровь… вот и ее запах, а следом горелой бумаги – Донни читал обрывки газет, которые были сожжены по краю…
За шумом воды поймался грохот подземки…
Едва уловимый аромат лайма…
«Лео. Это его следы…»
- Лео! – Раф вскинул голову и закричал, чувствуя, что от каждого движения глаза снова и снова прошивает раскаленным свинцом. – Лео! Брат!
- Отбой на сегодня, – ниндзя в черном бросил на стол рацию. – Не будет построения. Мастер велел ждать новых приказов и не расходиться. До рассвета спим.
Свет в большом ангаре вспыхнул ярче и погас.