Неожиданно я треснулся затылком, и понял, что моя спина упёрлась в дерево. «Чёрт! Дальше отступать некуда! Выбора нет, придётся воспользоваться для самообороны одним из двух видов ножей: армейским ножом полицейского, или самурайским ножом, который сами японцы ни за что не желают так называть, а гордо кличут кинжалом».
Я быстро попытался вспомнить какой же из них длиннее, вроде бы у армейского длина лезвия в пределах 30 сантиметров, а вот у танто, длина 35–45 сантиметров. В моё случае, чем длиннее, тем лучше! «Значит танто!» — И выхватил из-за ножен кинжал. «О чём я думаю? У меня тут битва не на жизнь, а на смерть, а я, разглагольствую о размерах, кошмар».
Сверкая красными глазами и широко распахнув пасть, кошка неумолимо приближалась, но потеряла своё главное преимущество — стремительность передвижений. Захлопнув пасть, она громко щёлкнула зубами, и приготовилась нападать.
Хотя она и была очень близко от меня, всё же достать её ножом я не мог. Почти перестав соображать от страха и адреналина, сам не понял, что хочу сделать, но используя ствол дерева как опору, я вдруг обхватил его свободной рукой, а здоровой ногой со всей силы пнул по кошачьей морде.
От злости или безысходности удар ногой обутой в берцы получился настолько сильным, что дико взвыв, кошка шарахнулась назад. Ничего не замечая, она жалобно плакала от боли и, сойдя с ума, вертелась волчком.
Пинок лишил меня последних сил и, не удержавшись на больной ноге, я свалился на землю, обагрив её своей кровью. В глазах снова потемнело, и навернулись слёзы. — Вашу мать, как больно! — простонал, глотая текущие по лицу капли. — Но я не сдамся! — прорычал я, заставив себя встать на колени и поднять голову. От удивления у меня отвисла челюсть: на помощь бежали брат и… абсолютно здоровая мать.
— Как ты сын? — бросившись ко мне и уложив на спину, она быстро осмотрела раны.
— Можно сказать, что я легко отделался, кошка всего-то полоснула меня по ноге. А вот ты чуть не умерла! Прости мама, это моя вина!
— Всё хорошо, Роман! — и закрыв глаза, она сосредоточилась, занимаясь моим исцелением. — Что делает нас людьми сын? Правильно! Умение ценить чужую жизнь! — и удовлетворённо кивнула. — Ты мудрее меня и добрее сын, и это прекрасно! А ещё хватит валяться, ты — здоров! — и она направилась к коту.
Я поднялся на ноги, и увидел труп шипуньи. Её смерть была быстрой, но неожиданной, из бока торчало остриё копья, насквозь прошившее тело кошки. — Кира, как это случилось? — и я указал на дохлую тварь.
Он с радостью поделился всем, что видел своими глазами.
— После твоего удара, тварь как с ума сошла. Её так колбасило, что лапы заплетались. От боли, она закрыла глаза и вдруг… шмяк, как рухнет без сознания и прямо на остриё копья. Представляешь, какая везуха?!
— Да уж! Оказывается, чудеса всё-таки бывают! — поразился я неожиданно удачному стечению обстоятельств.
— Ага! — радовался братишка. — Как только кошка издохла, мама получила её дух и выздоровела. Круто, да?
Одновременно слушал его, и наблюдая, за тем как мать лечит полуживого Айса, я как и Кира, радовался всем сердцем, что пусть с трудом, но нам удалось её спасти.
— Ребята, а где Лордерон? — Погладив кота, мама забрала свой рюкзак, повесила ножны с катаной на пояс и вопросительно посмотрела на нас.
Мне пришлось по-быстрому описать ей драку с ментом, не опуская подробностей про убившего мужика кота и его кровавый пир.
Её передёрнуло, и мать с опаской глянула на зверя, взбирающегося на дерево. — Узнала бы об этом раньше — гладить его точно бы не стала! Страшно!
Мы с братом тоже отправились собирать разбросанные повсюду пожитки, а мама, убедив Киру охранять ползающего по земле старшего брата, направилась спасать собаку.
— Дай нам 5 минут, и мы присоединимся к тебе! — пообещал я перед её уходом. Переживая за мать, я носился со скоростью ветра, и собрал своё оружие, и рюкзак за пару минут. Уже находясь в арке дома до наших ушей донеслись смех и чьи-то незнакомые голоса.
— Оружие наизготовку! — скомандовал я Кире и, наложив на тетиву стрелу, осторожно выглянул из-за угла.
Пёс лежал там же, где мы его отставили, а с двух сторон от него, напротив друг друга стояли наша мама и два молодых парня.
Они были вооружены тем, что под руку попалось: ножи, молотки, и вместо копья шампуры для шашлыка, но раз стояли здесь и сейчас живыми — значит, справились со своим страхом и сумели дать тварям отпор.
Один на вид был моим сверстником, а может немного старше, но вот второму явно было больше двадцати пяти лет, правда, ума это ему не прибавило.