А Дарий первое время только с Лизонькой и ворковал, не стесняясь. Это уж потом и с Настасьей стал, а там уж и с братьями. Все дети не отходили от своего старшего брата. Он стал для них нянькой, сиделкой и самым главным авторитетом, став незаменимым помощником для Анны.
И опять деревня судачила: парень же, а он с детьми нянькается, а не отцу по хозяйству помогает. Первенец же! Значит, должен отцу в хозяйстве помогать, а не женскую работу делать. Виданное ли дело, что парень с детьми тетешкается?
Глава 3
Анна всегда знала, что её первенец не такой, как все остальные её дети. Да, он был крупнее и выше всех своих сверстников, да он не был красив, да он молчал первые 5 лет своей жизни, но она видела, что мальчик здоров, а потому не переживала. То, что он крупнее - ну так первенец же, да и род мужа очень древний. Не красив, ну так не девица же растет! А то, что молчит, значит, не время ему ещё говорить. Она, как Лекарь, мысли его слышит.
Этот ребенок всегда выделялся на фоне сверстников своим взрослым отношением к жизни. Да, он был самым старшим, но ведь всего на пять лет старше своих сестричек и всего на три года своих братьев. Но они, когда подросли, все ходили за ним хвостом. А Лиза, та вообще, кажется, жить без него не могла. Как, впрочем, и Дарий без неё. Вот такая странность: самый старший и самая младшая, самый нелюдимый и молчаливый и самая жизнерадостная и говорливая. Они везде и всегда были вместе.
Потом, когда пришла пора Дару идти в школу и он уехал, а школа клана Земледельцев была в соседнем уезде, Лиза плакала три дня без брата, отказываясь есть и ложится спать. Никакие уговоры не действовали на неё. Остальные дети, глядя на неё, тоже капризничали. Пришлось родителям сдаться на их уговоры: "Хоть одним глазком увидеть братика и прижаться к нему!" Митрофан запряг лошадь и повез всё своё семейство в школу к Дарию.
Дарий вышел к ним степенной походкой, поклонился сначала родителям, как требуют приличия, а уж потом, младшие дети облепили его. А Лизавета просто повисла на нем, как будто они не три дня не виделись, а целый год.
- Дар, ты уж объясни Лизоньке, что так нельзя! - смущенно проговорила матушка, — ведь ладно она нам душу рвет своими слезами, она ведь и сама места себе не находит без тебя! Да и не только она ведь!
И Дар поговорил. Родители отошли в сторонку, Митрофан тоже признавал за старшим сыном его уникальность и удивительное влияние на младших детей. Дарий что-то шептал им, мимоходом поправлял выбившиеся кудряшки из косичек сестричек и подвязывая пояски на братьях. Лизавета сначала сидела насупившись, но потом успокоилась, лобик распрямился и девочка перестала молчать и отрицательно мотать головкой. А под конец она уже улыбалась, как и остальные дети, и не вжималась так судорожно в старшего брата, не отпуская его ни на миг.
Что Дарий говорил младшим детям, для родителей осталось тайной, но вскоре они уже все улыбались и жевали матушкины пироги. Увидев это, Анна выдохнула:
- Дар небес!
Дарий съел свой любимый пирог с капустой и важно сказал:
- Мне пора! Через месяц, на Покров, приеду.
И Анна с удивлением увидела, что Лизонька кивнула брату так же важно, как и он. А Дар тем временем развязал свой холщовый мешок и достал из него фигурки из соломы и раздал младшим. Братьям лошадок, сестренкам куколок. И когда успел сплести? Радости младших не было предела! А Дар ещё и добавил:
- Будете хорошо себя вести, я вам ещё краше этих сплету!
- А как же ты узнаешь, что мы хорошо себя ведем? - хитро спросил Демьян.
- А мне лес нашепчет! - серьёзно ответил на это Дар.
- А ты, братец, разве умеешь говорить с лесом?
- Умею, — Дар кивнул степенно, — вот приеду на каникулы и послушаю, что мне лес расскажет - слушались ли матушку с батюшкой, не капризничали ли, не озорничали ли?
- А меня научишь? - загорелся Демьян, он хотел во всем походить на старшего брата.
- Я объясню, как надо, но слушать ты должен сам, — ответил Дарий спокойно. И Анна знала, что действительно объяснит, и даже в лес они сходят, но вот сможет ли и Демьян лес слышать? Дано ли младшему такое умение?
Как знала Анна и то, что Дар не обманул. Она, как Лекарь, могла читать мысли. Правда, об этом она предпочитала не говорить, чтобы не пугать людей. А вот все её близкие знали, что она это умеет. И она не один раз слышала в мыслях маленького Дара его разговоры с лесом, потому, как мать, она и не волновалась, она просто знала, что её первенец не немой. Он просто первые пять лет жизни не говорил с людьми, предпочитая говорить с лесом.