- Да не выходила я! Сначала тебя увезли, а потом Танечка наша с Пашей погибли, мне ни до чего было! Как в тумане все: их могилки и наши рядом. Наши Мозин специально организовал, чтобы вопросов лишних не было ни у кого. Я чуть следом не бросилась, когда хоронили: мозинские два бугая удержали.
В тот день я зашла в дом, не подозревая, что проведу в нем безвылазно все эти годы. Ну а в себя пришла, хотела тебя найти, а нет - при доме всегда четверо мозинских дежурили и никуда меня не пускали. На меня Мозин документы справил, как на жену, даже свидетельство о браке есть. Все подкатывал ко мне, надеялся на что-то: цепочки, колечки, сережки дарил. А сам даже к детям на могилу не пускал.
Ты, Вася, говоришь, что, как в аду жил, а и я не лучше.
С каменкой у Мозина ничего не вышло, так он стал эти камни продавать где-то: оказалось, что они больших денег стоят. На них и погорел.
- Каким образом? - Дед вроде бы чуток оттаял.
- Год назад сменился один из мозинских, - продолжила Анна Васильевна. - Гриша неплохим мужиком оказался, не то, что остальные. Прознал он о моем положении, что Мозину я не жена вовсе, и стал цветочки, конфетки приносить, ухаживать. О тебе правда не знал. Сбежать с ним просил, но как я тебя брошу! В общем, уговорила я его о мозинских делах с камнями начальству капнуть.
- Уговорила? - укоризненно произнес дед.
- Да, Василек, уговорила! - с вызовом произнесла бабушка. - Чтобы тебя, дурака спасти!
И Анна Васильевна разрыдалась. По лицу деда потекли слезы. Он всхлипнул, обнял жену, погладил ее по волосам и тихо спросил дрожащим голосом:
- Аннушка, простишь дурня старого?
Арестовали Мозина полгода назад: конфисковали оставшиеся камни, допросили с пристрастием и узнали о банковских счетах, четверть из которых принадлежала жене. Вывести средства со счетов Мозина в пользу государства помогла Анна Васильевна, и ее счета не тронули.
Мозинская охрана после его ареста сразу исчезла, остался один Григорий. Он помог Анне Васильевне разыскать мужа, вытащил деда из психбольницы и привез ко мне. А место Василия Степановича занял Мозин! Получил свое, гад!
- Как мы теперь без каменки! - Семейная идиллия: дед сидит на лавочке, курит и сокрушается, а его жена прилегла рядом, положив голову ему на колени.
- Старый, жили без нее раньше и сейчас проживем! - с улыбкой ответила Анна Васильевна, взмахами руки разгоняя сигаретный дым. - Денежки мне оставили, да и цацки мозинские продадим, там еще мишкиным внукам хватит. А с ней, проклятой, ты же опять по бабами побежишь!
- Ты что, Анюта! Я теперь не ходок. - Василий Степанович выбросил окурок и смущенно потупил голову. - Доходился уже.
- Дед, - Шальная мысль пришла в голову, - а может на рыбалку? На то же место!
- Ты про пещеру? Не выйдет, - Махнул рукой тот. - Я там выгреб все до последнего камушка, если только мелочевка какая осталась.
- У пещеры ведь неглубоко. - Я присел рядом с ним и показал Дар небес на цепочке. - Вот и половим на живца!
- Мишаня, ты - гений! - Дед толкнул меня в плечо.
- А я никогда в этом не сомневалась! - поддержала мужа Анна Васильевна.
Когда упал метеорит, наша лодка находилась в стороне от острова, и ее почти не задело при взрыве, теперь же мы расположились прямо напротив пещеры.
Рыбалка удалась! Мы привязали к веревке Дар небес, сделали первый заброс и вытянули камень величиной с кулак. И пошло! Мне еле удалось тормознуть деда, который вошел в раж, таская камень за камнем, которые прилипали к нашей наживке.
- Дед, лодку утопим!
- Сейчас, Мишаня, еще парочку, чтобы уж наверняка хватило!
Хватило! Еще как!
У стариков, самому смешно их так называть, я провел неделю, конечно вдоволь напарившись. Мы навестили могилу родных, навели там порядок.
Теперь у меня вошло в привычку навещать деда с бабушкой каждые три-четыре месяца. А через год после описанных событий мне неожиданно позвонила Анна Васильевна.
- Миша, приезжай в выходные, не тяни, крестным будешь!
- Чьим крестным? - удивился я.
- Туповат ты, Мишаня! - услышал я пьяненький голос деда. - Дяди Паши своего! Мне Аннушка сына подарила! Вот это - настоящий Дар Небес!