Фелиппе с задумчивым видом пьет кофе.
Я не знаю, что с ним делать, - говорю.
Возьмешь с собой. Фамильяры могут помочь во время ритуалов.
Да он фамильяр-то со вчерашнего дня. И я его не заводил.
Тем более, если сам прибился накануне ритуала, - тон Фелиппе серьезен. – В том, что связано с магическими обрядами, не бывает ничего случайного.
У тебя большой опыт? – спрашиваю с насмешкой.
Он не ведется:
Я, между прочим, когда учился в Полицейской академии в США, специализировался на темномагических ритуалах.
А про ингредиенты не знал, - вспоминаю я.
Не знал, - соглашается. – Я ушел после первого курса. Мне предложили работу в полиции по смежному направлению, и я вернулся домой. И да, прежде, чем ты спросишь - я действительно вернулся из-за Эрнесто, потому что Милан к Мадриду гораздо ближе, чем Лос-Анджелес. К тому же, Эрнесто минимум день в неделю работает в Милане в клинике для бедных. И раньше мы часто вместе обедали.
Приходит Поттер, и первое, что я от него слышу:
Вау! А можно погладить?
Не интересуясь, естественно, моим мнением, он протягивает руки, я чуть не прикрываю глаза, ожидая светопреставления, но ничего не происходит. Имп не только перебирается к нему на руки, но еще и издает звуки, похожие на довольное урчание. Таааак…
Ой, здравствуйте! – говорит Поттер, углядев за моей спиной Фелиппе.
Фелиппе. Можно Пиппе, - откликается тот, протягивая руку.
А мне «Пиппе» называть его никогда не предлагал!
Гарри. Гарри Поттер.
Ну разумеется, Гарри, без того, чтобы назвать свою фамилию, никак было не обойтись, - слова рвутся с языка сами, я знаю, что этого не надо сейчас, и вижу, как его лицо темнеет, но не могу удержать себя.
И тут Фелиппе вдруг берет нас обоих под руки:
Так, мальчики, перестаем ссориться. Северус, свари нам какао, и будем обсуждать ритуал.
А больше вам… - он сдавливает мне руку так сильно, что я замолкаю.
В кухонном закутке вжимаюсь лбом в холодную стену. Тяжелая ладонь ложится между лопаток и начинает тихонько поглаживать. Я думал, что успокоительное помешает – да в меня нужно влить еще пять раз по столько же.
Знаешь, - говорит Фелиппе, - мне регулярно, примерно раз в пару недель во время операций кажется, что все, конец. А потом, проходит пара секунд, которая длится вечность, и если мне не приходится действовать раньше, чтобы меня все-таки не убили, я обязательно соображаю, что делать.
Но здесь все зависит не от меня.
От нас часто зависит больше, чем мы думаем, Северус.
Я чуть не подпрыгиваю. Это настолько альбусовское, вот это вот, особенно с ладонью на спине.
Ты его знаешь? – спрашиваю.
Кого?
Альбуса Дамблдора.
Видел на заседаниях Уизенгамота пару раз.
Он кажется абсолютно невозмутимым.
И давно ты догадался?
Почти сразу.
Но как?
Фелиппе берет ковш с пригоревшими остатками какао на дне, кидает очищающее и наполняет ковш водой.
Потом, поставив на огонь, говорит:
Наверное, я просто не мог себе представить кого-то другого рядом с тобой. Кого-то меньшего.
Конечно же, с самого начала все идет не так. Ритуал представляет собой подобие ловушки, которую мы должны выстроить лучами своей стихийной магии, оставив дыру. Затем мы должны поймать в ловушку Альбуса и заштопать дыру. После этого мы с Альбусом будем находиться внутри, и тогда я потребую плату. По схеме вроде бы все просто, вот только, во-первых, ни я не умею управлять своей стихийной магией, ни тем более Поттер. А во-вторых, самый главный вопрос – как сделать так, чтобы Альбус появился пред наши очи? В книге говорится, что я должен позвать его с помощью связи, которая создалась в тот момент, когда мы переспали, и где бы маг ни был в этот момент, он почувствует и явится на зов. Только нигде не написано, что что-то обяжет его явиться. Вот если он откажется платить, тогда будут последствия, да.
Проблемы начинаются сразу, как только мы приходим в ритуальный зал, где я прячу свои сокровища. Вроде бы ничего не предвещало – подземелье как подземелье, лужи как лужи. И вдруг, стоило нам сойти с лестницы, как эти лужи превращаются в цунами, массу воды, которая несется на нас из глубины зала. Я рефлекторно отворачиваю ее, выстраиваю стеной-водопадом между колонн, а потом просто падаю на ступеньки, прикладываясь и спиной, и головой. Фелиппе тут же оказывается рядом, с укрепляющим, а Гарри с недоверием косится на стену.
Ну и что это было? – бормочу, пока зелье начинает действовать.
Вообще я хотел оставить укрепляющее на потом, сейчас придется принимать еще ритуальные зелья, не хотелось бы смешивать, но, кажется, без этого не обойтись.
Сопротивление среды? – спрашивает Фелиппе. – Или ты уже колдуешь, но не понимаешь этого.
Нет, это точно не я. Не мог же я сражаться сам с собой. А когда я отводил воду, это чувствовалось так, будто я пытался свернуть несворачиваемую гору. Но если он что-то знает и пользуется сейчас силой Альбуса… Филиус оплел чарами все, что мог, но он ведь не мог перекрыть камин Альбуса, а если где-то здесь есть проход… да и, наверное, стихийно вот так можно и на расстоянии колдовать, а воздух вполне мог поднять воду…
Фелиппе всматривается в меня, а потом говорит:
Подожди минутку.
И в эту минутку все происходит, как в сказке: «Махнула красавица рукавом направо – появилось озеро, махнула налево – образовались горы». То есть конечно здесь не озеро, и не горы, но колонны разворачиваются, образуя вокруг нас стену.
Поттер смотрит на все это с открытым ртом, и я чуть не открываю рот тоже. Теперь я понимаю, что Фелиппе имел в виду под «очень сильно проявляю». И выглядит этот гад так, будто это ему ничего не стоило. Мерлин, да все стихийное колдовство, которое я видел до сих пор, этому не годится и в подметки. Я никогда не видел даже, чтобы так колдовали Альбус или Лорд. То есть я не сомневаюсь, конечно, что они так умеют. Но это…
Круто! – говорит Поттер.
Фелиппе довольно усмехается, но тут же становится серьезным:
У нас всего пара часов, надо начинать.
От зелий нас чуть не выворачивает наизнанку, но мне вовремя удается поймать Поттера и закрыть ему рот рукой. Он отплевывается, а имп, который теперь не слезает с его плеча, мотает головой из стороны в сторону, выражая явную укоризну.
Но зелья свое дело сделали, я ощущаю прилив сил, а еще… еще то, что мне совсем не нравится, потому что я слышу мысли Поттера, точнее, его чувства. Не то чтобы я не пережил его растерянность, но, насколько я понимаю механизм действия зелий, теперь и он будет чувствовать меня. Ставлю блоки, ловлю взгляд Фелиппе и его эмоцию «Глупый, ну что ж ты делаешь?!» и опускаю блоки. Видимо, мы должны все это ощущать. Впрочем, ничего кроме сосредоточенности, Поттер сейчас от меня не почувствует.
Пол я расчерчивал заранее, потому что знаков в ритуальных формулах много, а теперь волна их смела (хотя и не должна была, для ритуалов используется особый мел), и все приходится делать снова. Но книга у меня с собой, и Фелиппе трансфигурирует из носового платка листы и копирует на них часть формул, четко очерчивая в книге, что именно будет писать он. Поттер порывается нам помочь, но теперь и вслух говорить не надо – порыв мальчишки увядает тут же, как только получает от нас соответствующую эмоцию. Кажется, идея разделения чувств начинает мне нравиться.
На то, чтобы вывести все формулы, уходит около получаса, я вначале торопился, но от Фелиппе пришел вздох досады «Сейчас опять придется объяснять», и я заставил себя перепроверить уже начертанное и писать медленно. Наконец основа ловушки готова, у каждого свое место, и только мысль об импе не дает мне покоя. Однако когда я все-таки решаю, что нужно убрать его отсюда, он перепрыгивает с Поттера на меня и начинает жалобно пищать и лизать мне ухо. Уговаривает, зараза.