Девчонка, по счастью, живая, хоть и бледная, навалилась всем телом на дверь рядом со мной, и тоже какие-то охранные заклинания бормочет. По ее бедру течет кровь, и в свете мерцания чар видно, как она пытается зажать рану свободной рукой. Зажмешь такое, думаю я, подавляя шевельнувшиеся угрызениями совести.
Рассусоливать некогда. Тыкаю палочкой ей в ногу и выговариваю Эпискеи. Еще раз. И снова. Не действует! Кровь бежит прямо таки ручьем. Чем они там ее разрезали? Усовершенствованное Секо? Кидаю замораживающее (не зря столько времени в лазарете проводил когда-то!), хватаю ее за руку и тащу вверх по лестнице, освещая дорогу Люмосом. Девчонка глухо стонет - в ноге боль, должно быть, адская, тысячи ледяных игл - но карабкается вслед за мной. На последних ступеньках я волоку ее уже бесчувственную. Наверху мы оказываемся в коридоре с несколькими дверьми. Перед глазами все плывет. Еще один круглый фиал, и зрение удается сфокусировать. Укрепляющее оставляю пока для нее.
Открываю первую попавшуюся дверь – пустая пыльная комната чердака. Дом Горбина примыкает к Лютному переулку, выберемся и пойдем по крышам.
Вывожу запирающие, соображая, что на чердак можно и взорвав потолок в одной из комнат второго этажа прорваться. Впрочем, меня хотели взять живым – может, не станут рисковать? А вот девчонку точно живой не хотели, били на поражение. Свидетели ни к чему.
В комнате все пропахло пылью. Два окна, в которые льется неясный лунный свет, защищены магическим барьером. Можно попытаться его снять, но сначала надо заняться девчонкой.
Моя неожиданная помощница лежит на полу без сознания, крепко прижимая палочку к замороженному бедру. Лицо даже и в обмороке кажется сосредоточенным. Растрепанные темные волосы в крови – на виске ссадина. Тактика боя похожа на аврорскую. Интересно, внешность своя или она тоже под оборотным, как и я?
Размораживаю ногу. Рана ужасна, все бедро как будто вскрыли до кости, брюки висят клочками. Решаю попробовать первый вариант старинного заклинания Вулнера Санентум, который я применял к ранам еще до изобретения Сектумсемпры. Оно не требует большой силы, но для него нужен особый тип магии, и мне повезло, что моя магическая стихия – вода. Заклинание срабатывает. Кровотечение останавливается, и, пока я выпеваю заговор, повторяя его вновь и вновь, рана закрывается на глазах. Энервейт, кровевосстанавливающее, укрепляющее. Обезболивающее, увы, нельзя. Девчонка послушно глотает все, чем я ее пою. Странная доверчивость для аврора.
Что вы здесь забыли? – спрашиваю я, салютуя ей флягой с оборотным. Надо же, и часа не прошло, и оно не перестало действовать, а мне казалось, что битва длилась часа три как минимум.
Да, не очень хорошо получилось, - кивает она. И сужая глаза и пытаясь вглядеться в меня при свете слабенького Люмоса, неожиданно говорит: – Вы из наших. Кто вы? Я - Рита.
Вопрос ставит меня в тупик. Кто такие наши?
Сожалею, но я не намерен раскрывать свою личность, - отвечаю я вежливо.
В ее глазах, кажется, безмерное удивление, прочитать бы мысли, но даже если бы было время, я не в том состоянии, чтобы это делать сейчас. Если моя догадка верна и меня хотели взять живым, то проклятья не смертельны. Однако действенности их это не отменяет. Обезболивающее помогло заблокировать боль в груди, но то, что доступ мозгового центра к боли отключен, не значит, что тело ее на самом деле не испытывает. Испытывает и выматывается. Простейшими универсальными зельями можно ослабить действие проклятий, но не избавиться от них. Для полного избавления нужно, во-первых, понять, что с тобой, во-вторых, приготовить соответствующее зелье, в-третьих, знать специальные заклинания, которые произносятся одновременно с приемом зелья.
Глобальных темномагических проклятий – немеряно, а легких темномагических еще больше. Однако зелий всего лишь десятки, так как по действию проклятья подразделяются на двадцать две группы. Четыре из них априори смертельны, и чем выше сила волшебника, наложившего их, и чем ниже сила того, кто подвергся проклятию, тем быстрее они убивают. Это не означает, что легкие темномагические оставляют в живых. Если такое проклятие вовремя не снять, человек все равно погибнет. Когда проклятий, наложенных одним человеком, несколько, они вступают во взаимодействие, усиливая друг друга. Со мной именно это и происходит, и я понимаю, что нужно скорее добраться до Хогвартса, до Помфри. И это важнее того, чтобы разбираться, откуда здесь взялась аврорша.
Отойдите, - говорю я, помогая девице встать. Она пытается трансфигурировать разорванную брючину, но не преуспевает.
Бомбарда? – спрашивает Рита, догадываясь о моих намерениях.
Бомбарда, - киваю я почти весело.
И в этот момент за дверью раздается оглушающий треск, заставляющий вздрогнуть нас обоих. Быстро они. Не ожидал.
Мы переглядываемся, отходим к двери, встаем на колени (Рита стонет: нога еще не зажила) и направляем палочки в сторону прогнивших балок.
Купол, - напоминаю я.
Я накрою обоих, - говорит она уверенно, и после того, как мы громко произносим «Бомбарда Максима!», стремительно выбрасывает руку вправо, чтобы с помощью щитовых чар отвести доски и куски строительного мусора, летящие нам в лица.
Зеленоватый с желтыми и черными точками рисунок мелькает перед глазами несколько раз, пока в открывшуюся моему мутному взору огромную дыру в крыше не прорывается звездное небо.
Есть! – кричит она звонко. – Плечи!
За дверью раздаются крики. Я ощущаю, как охранные заклинания рвутся одно за другим. Все-таки сильный противник, ничего не скажешь.
Есть идея получше. Не аппарация. Идите сюда! – бросаю я резко, и не дожидаясь ответа, привлекаю ее к себе, железной хваткой сжимая руки вокруг талии, сосредотачиваюсь на чарах полета и, в тот самый миг, когда дверь распахивается, стартую. Успели! Инкарцеро противника бьет по ногам, и нас так и выносит на поверхность – наполовину связанными. Ярдах в пяти от дыры нас уже ждут, но скорость полета слишком высока, чтобы они успели причинить вред.
А вот силы вытягивать нас дальше у меня не хватает. Мы приземляемся в Лютном переулке, на первую попавшуюся плоскую крышу, домах в трех от горбинского. Хоть я и стараюсь смягчить посадку, максимально замедляясь, в момент столкновения с поверхностью Рита кричит от боли, и тут же справа вдалеке раздаются голоса. Нас заметили. Крыша, на которой мы находимся, - выше других, и соседние крыши - покатые, но аппарировать надо немедленно.
Рита пытается подняться, опираясь на руки, и пока я торопливо глотаю последнее бодрящее, расколдовывает нас. Не успели. Услышав хлопки аппарации, мы вскакиваем, разворачиваемся, и, встав спиной к спине, отражаем первые вспышки заклятий двух магов. В воздухе слышны еще хлопки, и мы моментально оказываемся окружены со всех сторон и прижаты спинами к ограждению.
Противников пятеро, двое из них - в масках. Хватая Риту за талию, в попытке выиграть время для аппарации я выставляю слабенький стабильный щит, и в этот момент нас обоих накрывает зелено-золотистым коконом, четко отделяющим нас от вспышек заклятий.
– Аппарейт! – кричит Рита, вцепляясь в меня, и я ощущаю рывок, как будто меня перехватили поперек живота, и головокружение.
Воздух сдавливает ноющую грудь, и, чувствуя под ногами твердую землю, я захлебываюсь кашлем, который, кажется, выворачивает мне все внутренности во главе с легкими и кишками. Вокруг нас деревья и фонари, пара-тройка случайных прохожих. Рита кидает магглоотводящие чары. Вслушиваясь в отдаленный гул транспорта, я узнаю вход в парк, через который мы шли с Ромулу.
Они сейчас будут здесь. Я не могу взять тебя с собой, защита моего дома тебя не пропустит! – пытаясь перекричать ветер, Рита сжимает мою руку. Судя по ее трагическому тону, я представляю собой жалкое зрелище. - Ты сможешь аппарировать сам?