И незачем тут, философию и демагогию на пустом месте разводить. Пускай вон её, ну, депутаты всякие разводят, у них ведь зарплата большая. Сидят себе да спят в своих креслах на заседаниях. Всё заседают, да вот, что-то толку мало.
– Опять эти долбаные мысли про политику да валютные курсы, да общую обстановку в Гондурасе, в голову полезли… Всё баста, надо снова о хорошем начинать думать…
Но, как не хотел Николай переметнуть свои мысли снова в положительный ракурс, а с этим временно ничего не получалось. Сразу начиналась вертеться мысль о том, что у самого Коли зарплата была небольшая, а вернее даже никакая. Не было у него, никакой зарплаты, как и подобает великому и пока, конечно же временно не оценённому фрилансеру, как он сам себя любил называть.
В настоящем времени, его фрилансерская эпопея продолжалась и продолжалась, но при этом, к великой радости, хоть с моральной стороны не доставляла дискомфорта. С материальной, да. Бывало. А с моральной – всё было, чики-пуки. Отлично всё было.
***
Еще в относительно недалёком прошлом, Николай Сергеевич Абашин, был довольно таки перспективным, по крайней мере, со слов его научного руководителя и наставника – Сергея Николаевича Никонорова, доцента кафедры бывшего ДВГУ. Был он, историком востоковедом. И даже, некоторое время работал в историческом отделении местного НИИ, где даже умудрился преподавать немного. По роду своей научной деятельности, ему приходилось бывать в краеведческих научных экспедициях и участвовать в различной околонаучной деятельности. Но, как всегда и бывает у людей творческих и темпераментных, ему это надоело. А ещё, всё усугубила банальная причина – всеобщая и тотальная нехватка финансирования. В прочем, такое было везде в 90 – е годы прошлого века. В итоге, бросив институт и помаявшись некоторое время на бирже труда он подался в офисный планктон. Как он сам любил всем говорить – убежал за твёрдым социальным статусом, подкреплённым «длинным рублём».
Начинал он трудиться на капиталистов, как и положено – с самых низов. За пару лет, успев побывать различными коммерческими представителями и мерчендайзерами, он, благодаря своему живому уму и сообразительности, достаточно быстро продвинулся на этом коммерческом поприще до должности менеджера. Но, в конечном итоге случилось то, что и должно было случиться.
Несколько лет назад, после многочисленных «битв» на поприще своей лояльности и причастности к делу продвижения товара, он, уже занимал достаточно высокую позицию в одной известной конторе по выпуску и дистрибутированию жвачки. Занимался такими, знаете ли, маркетинговыми приёмами, которые себя позиционируют по принципу – покупайте нашу продукцию, чтобы у вас кариеса, по причине отсутствия самих зубов, не было. Мы, в этом деле самые крутые. Ноу-хау. У нас, знаете ли – вместо сахара, гексоген в составе! Восьмое чудо света у Ваших ног, господа. Вас ждёт, самый настоящий – взрыв вкуса!
Шутки шутками, но вот однажды этот самый момент взял, да и случился. Настал один прекрасный, а может быть и совершенно ужасный, смотря с какой стороны вопроса смотреть, день.
Как обычно, утром. Явившись в свою контору, он сгенерировал стопятидесятитысячную креативную и очень толковую, а главное эффективную и при этом малозатратную идею высшей пробы. Эта идея по продвижению товара, которая после двух недель хождения по инстанциям и кабинетам, почему-то вновь была отклонена "этими мудаками". И, разумеется, он послал всё и всех на всем известные три буквы. Написал заявление об увольнении и хлопнув дверью, убыл на все четыре стороны.
Эти самые, коварные «все четыре стороны» продолжались тянуться, как ни странно, до сих пор. И ведь, похоже, что вовсе не спешили заканчиваться, уцепившись как банный лист за нашего героя. Пригрелись, так сказать, на тёплом месте. Как змеи подколодные.
Но, Коля не унывал и не раскисал, обвиняя всех и каждого в своих проблемах. А, даже наоборот, подшучивал над своими проблемами:
– Видать, мои «стороны» – как истинные плагиаторы, придерживаются той же самой мудрой формулы, озвученной мною самим чуть ранее. – Но не страшно, пускай. Во всяком случае, топиться и стреляться по этому поводу, я не собираюсь. Как говорил один известный еврей – не дождётесь!
Как и положено, истинному философу по жизни, Николай не особо переживал по этому поводу. И уж тем более, не страдал и не собирался в дальнейшем страдать, различными депрессивными синдромами и брюзжать, жалуясь по любым пустякам о том, что жизнь есть Гэ и люди в ней есть тоже Гэ, а вовсе не актёры. Не из таких он.