— Город означает цивилизацию, — поучительно заметил Дамон.
Флетчер пожал плечами.
— Если цивилизация означает сознательное изменение среды — а я где-то слышал такое определение, — то они цивилизованы.
— Но они не сообщаются между собою?
— Проверьте по фильму сами.
Экран был темен — цвета океана.
— Я сделал круг над Глубинами, — пояснил Флетчер, — выключил огни, включил камеру и стал медленно приближаться.
В центре экрана появилось бледное созвездие, затем оно распалось на рой искр. Они становились крупнее и ярче; позади них проступили высокие неясные очертания коралловых минаретов, башен, шпилей и зубцов. Они прояснялись по мере того, как Флетчер подплывал ближе. С экрана раздался записанный голос Флетчера: «Эти формации имеют высоту от 50 до 200 футов и тянутся почти на полмили».
Изображение изменилось. На поверхности шпилей появились темные пятна; сквозь них тихонько вплывали и выплывали бледные фигуры декабрахов. «Заметьте, — продолжал записанный голос, — эту площадку перед колонией. Это словно терраса или двор. Отсюда плохо видно, я спущусь еще футов на сто».
Изображение изменилось; экран потемнел. «Я спускаюсь, глубомер показывает 360 футов… 380… Мне видно не очень хорошо, надеюсь, камере видно лучше».
Флетчер пояснил:
— Вам сейчас виднее, чем было мне: светящиеся участки кораллов там не очень ярки.
На экране появилось основание коралловых образований и почти ровная площадка шириной в полсотни футов. Камера быстро обвела ее, заглянула за ее край, в темноту.
— Я полюбопытствовал, — сказал Флетчер. — Площадка кажется неестественной. Так это и было. Вы видите очертания внизу? Их еле видно. Эта площадка искусственная — это терраса, крыльцо.
Камера вернулась на площадку, которая теперь казалась разбитой на участки, слегка различавшиеся по цвету.
Голос Флетчера заговорил: «Эти цветные участки, как грядки в огороде: на каждом из них находится какой-нибудь вид растений, водорослей или животных. Я подойду ближе. Вот мониторы». На экране появились две-три дюжины тяжелых полушарий, потом что-то вроде угрей с зубчатыми пилами вдоль тела; они были прикреплены к кораллу присосками. Потом появились плавучие пузыри, потом множество черных конусов с очень длинными хвостами.
Дамон спросил озадаченно:
— Зачем они здесь?
— Узнайте у декабрахов, — ответил Флетчер.
— Я бы спросил, если бы умел.
— Я все-таки не вижу, чтобы они действовали разумно, — заметил Мерфи.
— Смотрите, — сказал Флетчер.
В поле зрения вплыло несколько декабрахов, глядевших на людей в столовой черными пятнами глаз.
«Декабрахи», — произнес голос Флетчера с экрана.
— До сих пор они, кажется, не замечали меня, — добавил сам Флетчер. — Я не светился и не выделялся на фоне. Может быть, они ощутили работу насосов.
Декабрахи вместе повернулись и словно спрыгнули с площадки.
— Заметьте, — сказал Флетчер, — перед ними встала задача, и все сразу придумали одно и то же решение. Сообщений не было.
Декабрахи уменьшились до бледных пятен в одном из темных участков вдоль площадки.
— Я не знал, что происходит, — сказал Флетчер, — но решил двигаться. И тут — камера не записала этого — я почувствовал удар по корпусу, словно кто-то сбросил на меня камень. Я не видел ничего, пока что-то не ударилось в колпак прямо перед моим лицом. Это была маленькая торпеда с длинным, как вязальная спица, носом. Я поспешил уйти, пока декабрахи не придумали еще чего-нибудь.
Экран почернел. Голос Флетчера сказал: «Я иду над Глубинами, параллельно краю Отмелей». По экрану плыли какие-то неопределенные пятна, бледные огоньки, ослабленные водой и расстоянием.
— Я вернулся, следуя вдоль края площадки, — продолжал Флетчер, — и нашел колонию, которую видел вчера.
На экране снова появились шпили, высокие башни — голубоватые, зеленоватые, цвета слоновой кости. «Я приближаюсь, — послышался голос Флетчера. — Хочу заглянуть в одно из этих отверстий». Башня разрослась, появилось черное отверстие.
— Вот тут я включил носовой фонарь, — сказал Флетчер. — Черное отверстие вдруг превратилось в освещенную цилиндрическую камеру глубиной футов 15. Стены ее были выложены блестящими цветными шариками, похожими на елочные украшения. В центре камеры плавал декабрах. Из стенок камеры вытягивались полупрозрачные щупальца, заканчивавшиеся подушечками, и словно мяли и месили гладкую шкуру животного.
— Не знаю, что тут происходит, — произнес Флетчер, — но деку не понравилось, что я смотрю на него.