Тут за спиной скрипнула дверь, мрачное воспоминание улетучилось.
Тилар обернулся. На балкон выскользнула стройная тень.
— Так и думала, что ты здесь прячешься.
— Делия!
На душе у него немного посветлело. О приезде ее он знал, но оба были слишком заняты и за день так и не повидались.
Лунный свет озарил ее ореховые глаза, темные волосы и чудесно сочетавшееся с ними бледно-зеленое платье. Делия улыбнулась ему — застенчиво, словно незнакомцу, — и, явно не желая мешать, остановилась поодаль.
Он поманил ее к себе, но девушка не сдвинулась с места.
— Тилар…
Тогда он сам подошел, нахмурившись, почуяв что-то неладное в ее нерешительности.
— Что случилось?
— Хотела поговорить с тобой, но сегодня тут такое творилось… Столько посольств, столько Дланей из разных царств.
— Да. Я тоже хотел, после празднеств. Когда…
Она не дала ему договорить:
— Я улетаю сегодня.
Тилар воззрился на нее с изумлением.
— Из-за отца, — сказала Делия. — Не хочу надолго оставлять его одного… должен же кто-то защищать от него слуг. — И улыбнулась.
— Улетаешь… так скоро?
— Мне нужно. — Она отступила на шаг, для убедительности.
Он заглянул ей в лицо и понял, что причины кроются глубже.
— Сейчас в моей жизни, — пустилась она в объяснения, — есть место только для одного человека. И это отец. Пусть прежде он не хотел отвечать за меня и даже был жесток, я не стану платить ему тем же, злом за зло. Иначе чем я лучше? Я нужна ему. И мое место с ним рядом. — Она посмотрела на Тилара. — Во всяком случае сейчас.
— Делия…
Она глубоко вздохнула. Заговорила мягче и в то же время решительнее:
— Я узнала Катрин. Оценила ее сердце и волю. Она перенесла много страданий, и в прошлом, и ныне. И я не стану причинять ей новых.
— Но, Делия, мы с Катрин давно уже…
— Нет, Тилар. Это не так.
Он собрался было возразить, но она остановила его взглядом — твердым, как у Аргента. Острым, как у Катрин. И солгать он не смог. Ни ей, ни — Тилар понял это только сейчас — себе самому.
Словно прочитав его мысли, Делия кивнула. Шагнула ближе, поцеловала в щеку и направилась к двери.
— Меня ждет служанка.
Блеснул в лунном свете бледно-зеленый шелк, она исчезла.
Но дверь не закрылась. Ее придержали.
И вошел Роггер — с трубкой в зубах, в прекрасном черном наряде и сером плаще. Укоризненно покачал головой.
— Ай-ай-ай, что я вижу…
— Роггер, я не…
Тот поднял руку, требуя молчания. И, двинувшись к балконным перилам, изрек поучительным тоном:
— Юные девицы так непостоянны! Милы, не спорю. Но, скажу тебе по секрету, кто и впрямь имеет голову на плечах, так это их маменьки и тетушки, которые знают заодно, для чего женщине все остальное.
Тилар усмехнулся.
— Вижу, кто-то уже оценил по достоинству здешний эль.
— И кухаркину наливку.
Тилар оперся о перила.
— Я слышал, утром ты встречался с черными флаггерами.
— Да. Кухарка потребовала соли. В обмен на наливку. А где ж ее и взять, как не на пиратском корабле? Поскрести днище…
Тилар глянул на него сердито.
Роггер замахал трубкой.
— Ладно, ладно. Я повидался с Креваном. Пират в тоске. Не может помочь даже красотка Калла — полюбившая его, безрукого.
— Были ли вести от виров?
— Ни слова. Похоже, собрали вещички и испарились.
Тилар нахмурился. Это-то и тревожило сильнее всего. Вернувшись на флиттере в лагерь виров, они обнаружили, что тех и след простыл. Остались только Креван и Калла. Может, Тилара это внезапное исчезновение и не беспокоило бы. Когда бы не открытие, сделанное на острове.
Шесть певиц с одинаковыми лицами.
Порождение виров.
Не потому ли Беннифрен и сбежал — зная, что Тилар их найдет? Если он продал певиц Кабалу, то понимал, что без неприятных расспросов не обойдется. Единственная ли это была сделка или он вступил в более глубокий сговор с Кабалом?
Тилару вновь вспомнились мертвые девочки, сами себе перерезавшие горло.
Он много позже сообразил, что не увидел на острове ни одного заговорщика. И не нашел ни единого свидетельства того, что они вообще участвовали в этом деле.
Обнаружил только след виров.
И что это означало?..
Ощутив легкий озноб, он снова тронул рукоять Ривенскрира. Чья рука управляла в действительности этим мечом на острове? И с какой целью? Ради простого милосердия или чего-то куда более худшего?
Тилар взглянул на Охотничью луну. Лишь одно он знал точно — в войне меж богами Мириллии и наэфиром столько оттенков серого, сколько существует самих богов. И пока эта распря не кончится, он должен держать Ривенскрир под рукой.