Возле них они остановились.
За ними начинался лабиринт низких, освещенных факелами коридоров, прорубленных в скале, на которой стоял Ташижан. По слухам, когда-то здесь были подземные темницы — еще до пришествия богов, во времена правления королей-варваров.
Как в них могли держать людей, Дарт не понимала. В каждой из выбитых в камне ниш помещалось от силы две собаки. Правда, довольно крупных.
На появление чужаков тут же откликнулись.
— Принесло же вас на мою голову! — проворчал нагнувшийся над помойным ведром смотритель, голый по пояс и похожий на медведя — так густо поросли волосом его спина и грудь. Голова же, по какому-то капризу природы, была совершенно лысой и блестела от пота. — Есть у меня время, можно подумать, возиться с дикими щенками…
Он выпрямился, повернулся к воротам и разглядел наконец, кто там стоит. Замахал руками.
— Проваливайте… не до зевак мне нынче. Своих дел по горло.
— Добрый господин, — громко сказал Брант, — мне бы повидать земляных великанов, что прибыли из Ольденбрука.
Смотритель насупился пуще. Но к воротам все же подошел и впустил их.
— Так вы уже слыхали, что ли?
— Что слыхали? — сдвинул брови мальчик.
— Эй! Мастер Брант! — донеслось из бокового коридора.
Оттуда вылез огромный человек — один из великанов, которых Дарт уже видела. Он шел согнувшись в три погибели, руками едва не упираясь в устланный соломой пол. Несколько собак, не привыкших к такому зрелищу, завыли.
— Я только успел послать вам весточку. А вы уж тут — никак в окошко прыгнули?
Дарт показалось, что великан встревожен.
— Что случилось, Малфумалбайн? — спросил Брант. — Не получал я никакой весточки. Решил посмотреть, как вы устроились тут со щенками. Меня проводили… были так добры. — Он бросил взгляд на Дарт.
Исполин покачал здоровенной головой.
— Беда, мастер. Прям беда.
— Что-то с волчатами?
Малфумалбайн понизил голос.
— Пропали.
— Умерли? — В голосе Бранта зазвенела тревога, а в глазах мелькнул гнев.
— Нет, мастер. Хоть за эту Милость богам спасибо. Вы лучше сами гляньте. Там Драл еще чего-то старается…
— И это не моя вина! — заявил смотритель. И крикнул вслед, когда они двинулись в боковой коридор: — Всякому понятно! Предупредили бы, что щенки дикие, так я бы придумал что получше!
Малфумалбайн испустил тяжкий вздох и проворчал — достаточно громко, чтобы тот услышал:
— Местечко нам отвел в самом заду. Клетка-развалюха, темнотища — ни единого факела.
Он завернул за угол, повел их по другому коридору.
Дарт заглядывала на ходу в клетки по обеим сторонам. В каждой лежали, прижавшись друг к другу для тепла, два рыжевато-коричневых меховых кома.
Большинство псов лишь приоткрывали настороженно глаза, когда мимо проходили люди. Только несколько, помоложе и позлее, расхаживали, вздыбив загривок, у дверей клеток. В глазах их светилась Милость — земли и воздуха, как слышала однажды Дарт. Обостряющая чутье и слух.
В конце коридора скрючилось на полу еще одно великанское туловище. Оно странным образом подергивалось, сопровождая свои непонятные усилия потоком брани.
— Драл! — возопил первый великан. — Глянь-ка, кого я нашел. Самого мастера Бранта!
Второй, такой же рыжий, как и первый, повернулся к ним боком. И Дарт увидела, что рука его застряла в дыре у самого основания стены. Дергался он, пытаясь вытащить ее оттуда.
— Никак…
Малфумалбайн ринулся на помощь. Тоже начал дергать, тянуть, крутить и браниться. Наконец попавшего в ловушку великана удалось освободить. Тот плюхнулся задом на пол и изнеможенно покачал головой.
Щен прокрался мимо него бочком и принюхался к дыре. Сквозь камень он проходить не мог, а потому не мог даже носа туда просунуть — отверстие было слишком мало.
— Вытащили мы их из чертова ящика, — принялся рассказывать Малфумалбайн. Чуть живых, мокрых… Описались по дороге со страху.
Он ткнул рукой в сторону клетки. Одна дверца висела наискось на одной петле, вторая была сломана.
— И токо сунули туда, как все и отвалилось.
— Силы я не рассчитал, — горестно пробубнил Драл.
— Они стрелой раз — и выскочили! Мы ловить стали, а тут эта крысиная нора. Туда они и ушли. Как знали куда. — Великан покачал головой. — И что теперь делать?