- Да.
- Сильно-сильно хотел?
- Сильно-сильно.
Тото также маму любит, как и раньше. А мне показалось, что они с папой забыли.
- Даже если бы вместо меня или папы?
Тото подумал.
- Нет. Вас я тоже люблю.
- И я люблю тебя, Тото. И вас я бы даже за маму не отдала, - опять плакать хотелось.
- И Мини?
Тут я задумалась. Спроси он вчера, так сходу ответила, а теперь...
- И Мини тоже. Она ведь живая, как мы. Нельзя живых менять на кого-то другого, ради себя.
- Нельзя...
Больше мы не разговаривали.
- Спи, Тото, мне завтра в школу, - я заворочалась в койке, как будто хочу уснуть, а уснуть никак не получается. В первый раз мне очень хотелось уснуть, понимала, что нужно, а не могу. Тото спал - по его сипению слышу, и взрослые не гудят, не смеются. Лежу тихо, смотрю на собранный рюкзак, вспоминаю школу, ведь всегда немножко тревожно, когда о ней думаешь. Потом думаю, как мы с папой готовились, как к нам гости приехали, как сидели и ужинали, как мы дом им показывали, и представляю, что завтра будет, всё думаю-думаю-думаю. В доме что-то не так, и в нашей детской что-то не так, даже мне под одеялом не так, не удобно. Что-то со всеми, и со мной приключилось, изменилось вокруг и внутри меня торкает. Большая стрелка часов сползла на цифру четыре, я тихо встала, чтобы Тото не разбудить. Мне надо к папе сходить и сказать, что я не сплю, и как завтра в школу?..
Вязаные тёплые тапочки надела, гамаши и кофту, и вышла из детской тихонечко. В коридоре, почти на лестнице, услышала, как на первом этаже скрипит стул, и тётя Лена говорит:
- Даже не знаю, что тебе посоветовать. Речь не о взрослых. Так, как я бы воспитывала детей, тебе вряд ли понравится.
- Ты знаешь, она меня "ведьмой" называет - в шутку конечно, Томас как-то проговорился.
В груди похолодело. Да ведь они обо мне говорят! Я тихонечко спустилась по лестнице и присела на нижней ступеньке. Отсюда хорошо виден стол и спина тёти Лены. В руке она держала бокал. Две зелёных бутылки стояли между ней и Минервой.
- "Ведьмой"? Заня-ятно. А как по мне, это Хлоя была ведьмой немного. Смотри Кристофа в какую глухомань затащила. И сама вечно дома торчала, затворницей, рукодельничала, да выгуливала в бору детей. А что до девочки, Анни, так ведьма всегда после себя преемницу оставляет.
- Лена, - недовольно осудила Минерва.
- Прости-прости, я пьяна! - рассмеялась тётя Лена. - Но смех-смехом, а ты опять в героини полезла. Двое чужих детей, чужой муж, чужой дом. Я бы ни за что не подписалась. Мне и Макса хватает. Как вспомню про эти кредиты...
- Помогу, Лена, честно.
- Спасибо. Ты настоящий друг, Ми. За такую как ты Кристоф обеими руками держаться должен. И вообще не должен был отпускать... Да, не отворачивайся, я снова про это!.. Об этом и следует говорить. Вот ты не боишься, подруга, что он тебя снова бросит?
- Ради кого? - Минерва улыбнулась, как кукла в коробке.
- Ради детей.
- Бросит меня ради детей? Нет, Лена, ты...
- Далеко ушла эта Хлоя? Нет, Мини, Хлоя здесь. Он до сих пор в её свитере ходит, до сих пор про неё говорит - там, снаружи говорит, с Максом.
Через окно правда было видно, как папа с дядей Максом во дворе в куртках стоят. У обоих изо рта облачка пара. Я покралась через гостиную. У меня очень хорошо получается красться, почти как у мышки. Пусть всё время казалось вот-вот окликнут: "Анни, чего не спишь?". И я скажу тогда, что уснуть не могу и папу ищу.
На полке в прихожей колокольчик нашёлся. Мне стыдно перед ним стало, что он здесь совсем один стоит, брошенный, и мы с Тото его потеряли. Я взяла колокольчик и зажала ему язычок, чтобы он не зазвонил.
- Кристоф просто не успел отойти, - говорила в столовой Минерва, пока я куртку стягивала с крючка.
- Год прошёл, Кристоф не отошёл. Десять пройдёт, Кристоф не отойдёт? Был бы один, давно отошёл бы. Но дети... подруга, он в своих детях души не чает, и в них Хлою видит. Они ведь большие у него: двенадцать и семь. Чтобы Кристофа забрать, тебе нужно время побыть с ним наедине. Отправь детей к своей матери на недельку, пусть познакомятся. А Кристофа переключи на себя. Когда спиногрызы вернутся, ты им станешь матерью больше, чем Хлоя - в глазах Кристофа конечно. Ты говорила, что с Томасом у тебя всё неплохо? Можешь оставь его, а Марианну отправляй к бабушке. Противников разделяй и переманивай их на свою сторону. Тогда и сердце Кристофа к тебе потянется.
- Ну какая мне Анни противница, Лена? Она ведь ребёнок. Нет, не правильно ты говоришь. Правда, надо дружить, но их внимание переключать на себя, чтобы прошлое позабылось. Тогда и Кристоф будет счастлив.
Лена замотала пышными волосами.
- Нет, подруга. Одна ошибка - всего одна, и у них в памяти снова воскреснет Хлоя. Это чужие дети, Мини, ты с ними не сможешь. Своих у тебя не было... Да, не смотри на меня так, я советую, хотя сама без детей, но мне можно, нам их не надо, Максу не до наследников, и так за горло хватают. Речь не обо мне, а про твоё положение. Ты не умеешь с детьми обращаться. Да и с какими детьми! Помнишь, как умерла Хлоя?