— А почему у него только шесть лепестков? Причем два стальных, как у Шарга, а остальные разных цветов?
— Три цветных явно лишние, — ответил я, не вдаваясь в подробности.
— И диск у него странный. Золотой, но с черным ободком.
— Говорю же тебе — монстр.
— Я еще ни разу не ломал лепестки. Только ремонтировал. — Семен стоял позади чужака и чувствовал себя явно не в своей тарелке.
— Ничего, закончишь с ним, займешься привычным делом. Костя — следующий клиент. Да отпусти девушку, вот ухватился, — улыбнулась Зау. — Ты хотел что-то передать сержанту? Самое время. Держи блокнот и ручку.
Даже не стал удивляться, что у ясновидящей в сумке имеются предметы на все случаи жизни. Усадил Анфису на стул, сел рядом и начал писать. Мне очень хотелось облегчить Токху жизнь, поэтому первым пунктом следовал приказ немедленно покинуть руины и двигаться к линии фронта. С учетом времени на создание портала, эта записка должна попасть к ребятам на полтора часа раньше нашего прошлого появления. Значит, их еще не должны взять в кольцо. Затем шли комментарии по поводу Кашитова и Анисима. Рассказал, что нужно сделать с последним. И главное, как действовать потом за линией фронта. Записку приказал обязательно переправить майору Тарлу. Особо подчеркнул осведомленность зирана о возможном перекрытии окна между мирами. Внизу указал должность и подписался. Мой почерк они должны помнить.
Людмила с Валерией прибыли, когда Зайцев принялся за мои лепестки. Вскоре вернулся Илья, который обнаружил генератор помех и отключил глушилку. Майор сразу связался с начальством.
Честно говоря, сеанс перед разбитым зеркалом — процедура весьма неприятная и довольно болезненная. Уже на третьем лепестке разговоры за спиной слились в какой-то общий гам, разобраться в котором я даже не пытался, сосредоточившись на собственном отражении. Не знаю, сколько прошло времени, пока я смог разглядеть очертания лепестков над головой, потом началось их вращение, еще позже вроде бы образовался портал. Дальше — сплошные галлюцинации, перемешанные с явью. И разницы между ними не было никакой. В тумане видел сестру и мать, затем в той же молочной дымке майора с Ильей, бросивших в черный провал чье-то тело, и молодого парня, прыгнувшего в портал. Потом свет погас.
Интересно, Семен отключился раньше меня или позже?
Я очень люблю и маму, и сестру. Может, поэтому их образы появились в сознании, когда мне стало совсем уж невмоготу? А во сне продолжалось нечто невообразимое. Да и сон ли это был? Сотни радуг, вращавшихся на синем небосводе, разные голоса… В основном женские. Зау, Анфиса, мама, сестра, Наташа, Людмила и Валерия разговаривали где-то рядом, но на сей раз смысл не пробивался сквозь оковы Морфея. И все же ощущение, что нахожусь среди приятных моему сердцу людей, вносило в душу спокойствие и уют. Совершенно не хотелось покидать это состояние.
К сожалению, всему хорошему быстро приходит конец. Открыл глаза и чуть не вскрикнул, поняв, кто сидит у моей кровати:
— Мама?!
В голове промелькнуло сразу несколько тревожных мыслей. Что-то пошло не так и меня пришлось закинуть в портал вместе с Анисимом? Или дыра, которую мы сделали с Семеном, проглотила кусок земной реальности? Или…
— Доброе утро, сынок.
— Ты? — попытался подняться.
— Все нормально, — она положила руки на плечи, — лежи.
— Где мы? — Основной вопрос вырвался сам собой.
— На Земле. Если конкретнее, то в Москве.
— Но как?!
— Потом расскажу, ты пока еще слаб. Сейчас позову Анфису, пусть покормит тебя бульоном. Хорошая девочка, нам с Рингой она понравилась.
— Сестра тоже тут?
— Не могла же я ее бросить в Ларгонии? Все-все, вопросы будешь задавать потом. — Мама направилась к выходу.
— Привет, больной. Ну и горазд же ты дрыхнуть. — Слегка прихрамывая, в комнату вошла Мелехова.
— Фиса, я ничего не понимаю…
— Потому что глупенький. Давай я тебе подушку поправлю. Сейчас кушать будем. — Девушка поставила тарелку на тумбочку возле кровати.
— Да фиг с ней, с едой…
— Ты неправ, Костик. Кое-кто почти двое суток провалялся, лицо как у Кощея Бессмертного, остальное — кожа да кости. Я не хочу, чтобы мама решила, будто тебя здесь голодом морят. И вообще, кто у нас врач — ты или я?
— Ты.
— Значит, твоя очередь выполнять мои команды. Ну-ка, открой ротик. — Она поднесла ложку. — Умница! За маму…
Кормежка заняла минут десять, и поэтому успел рассмотреть комнату. Теперь я ее узнал, здесь нас разместил Виктор. При воспоминании об отце Людмилы защемило что-то внутри. Отличный был мужик. Захотелось, чтобы он сейчас вошел, приветливо улыбнулся. К сожалению, чудеса случаются редко…