Сделав глубокий вздох, Хаммади постарался вернуть утраченное хладнокровие. Три телохранителя Бени Хасана наблюдали за лодкой с берега. Негоже было выставлять себя в дурацком свете, особенно перед мелкими сошками, караулящими каждый момент твоей слабости.
Как бы случайно он взглянул на берег. Посмотреть, сумеет ли различить телохранителей в толпе туристов и деревенских жителей. К его удовольствию, те нигде не светились. В действительности Хаммади не сомневался в их компетентности, хотя осторожность редко присуща людям, привыкшим носить оружие. Они, конечно, опасны, но, что утешает, предсказуемы, если не сказать надежны. Хаммади дожил до своего возраста, потому что умел заранее определять близость опасности. Иногда он воображал себя пассажиром айсберга палестинского терроризма, непрерывно распадающегося на все более мелкие куски. Жизненно важно уметь почувствовать растущую трещину до того, как она появится на поверхности льда, и вовремя зацепиться за самый большой и устойчивый осколок. В настоящее время таким осколком являлась группировка Бени Хасана, тесно завязанная на нефтедоллары.
– Один около лавки, торгующей лепешками, – неожиданно сказал Бахуд.
– Кто?
– Вы же высматриваете своих людей? Второй стоит на веранде гостиницы. Третий болтает с рыбаком, что вынимает рыбу из сети. Рыбак тоже из ваших?
– Нет, – ответил Хаммади, пытаясь скрыть раздражение, вызванное легкостью, с какой Бахуд вычислил его людей.
– Любопытно, – пробормотал Бахуд, вытащив весла из воды. Прозрачные струйки потекли с лопастей на дно лодки.
– Вы больше месяца не входили с нами в контакт, – перешел к делу Хаммади. В разговоре с собратом-арабом он бы вел себя более осмотрительно, кружным путем подбираясь к сути, но Бахуд был арабом только по крови. Он говорил по-арабски, знал арабский образ жизни, но действовал как стопроцентный американец. Это упрощало общение с ним и являлось одним из его особо ценных достоинств. – Мы ждали известий от вас раньше.
– Раньше вы были мне не нужны. У Хольцера имелось при себе немного денег, – прямо ответил Бахуд.
– Вы любите деньги?
– Больше всего на свете.
– Тогда мы, скорее всего, найдем общий язык. У нас есть для вас поручение, за выполнение которого мы очень хорошо заплатим. Мы надеемся, вы сможете возместить нам потерю Хольцера.
– С ним что-то случилось? – невинно осведомился Бахуд.
Хаммади всмотрелся в его лицо. Оно, казалось, выражало самый искренний интерес.
– Да. Он получил мозговую травму.
– Когда я покидал его, с ним вроде бы все было в порядке, – сказал Бахуд.
– Правда?
– Возможно тюремная администрация выместила на нем зло за то, что он помог мне бежать.
– Вполне возможно, – согласился с этим предложением Хаммади, пряча гнев от ненужной потери Хольцера. Хольцер нравился Хаммади и был одним из его лучших оперативников на Западе. – Жаль, что мы его потеряли. Это особенно прискорбно если учесть, что у нас очень мало западных агентов, как вам, конечно, известно.
– Что поднимает мне цену в ваших глазах, не так ли? – заметил Бахуд.
– Ваши услуги будут более чем щедро оплачены, – проговорил Хаммади.
Бахуд широко улыбнулся, и Хаммади поразило неожиданное обаяние его улыбки.
– Если вы сумеете выполнить для нас довольно запутанное и трудное задание, – закончил он.
– Я сумею.
– Вы даже не хотите узнать, в чем состоит задание, прежде чем браться за его исполнение?
Бахуд пожал плечами.
– Я могу справиться с любым заданием.
Лодка мягко закачалась на волнах, поднятых пролетевшим мимо катером. Хаммади проводил его взглядом, чувствуя себя страшно уязвимым посреди озера, но это было единственное место, где Бахуд согласился встретиться с ним, да и то в последнюю минуту.
Вынув из кармана куртки конверт, Хаммади протянул его собеседнику. В конверте содержалась газетная вырезка с фотографией.
– Вы, конечно, узнали его?
– Разумеется, – ответил Бахуд.
– В статье упоминается, что через четыре месяца он будет в Нью-Йорке.
Бахуд пробежал глазами статью, рассказывающую о планирующейся под эгидой Организации Объединенных Наций конференции по проблемам детства. Туда намеревались прибыть семьдесят один президент, премьер-министры и прочие главы государств. Заголовок объявлял 1989 год Годом Детей.