Но все-таки хвалиться нечем, пройдет еще несколько столетий, когда официальные ученые усвоят что-нибудь из начатков элементарной алгебры, но до высшей математики им все же далеко и, прямо надо сказать, никогда не дойти, если они не откажутся от своего узкого мировоззрения, позволяющего им брать и исследовать только внешне-практические стороны мистической философии и делания, а не внутренне-существенную и духовную.
Впрочем, в последнее время, так как нельзя же умному человеку, видя белое, уверять себя, что это черное, некоторые ученые занялись, не отходя от своей узенькой щелки, в которую они смотрят на мир Божий, и изучением сил чисто духовных, сверхопытных (ой, как для них страшно это слово!). Это в области, главным образом, гипнотизма. Но, стоя на почве ограниченного эксперимента и, боясь вдаться в спиритуалистическую область, они, естественно, имеют дело только с внешними проявлениями сей последней и ее субстанций, т.е. с азами, умея обращаться только с четырьмя правилами арифметики, выражаясь математическим языком. Это все равно что, желая научиться плавать, прежде всего, перед погружением в воду, прицепить к своим плечам по большой гире. Но и то хорошо. Для современной науки все-таки ясновидение, яснослышание, чтение мыслей и проч., что еще недавно, как говорит один из таких ученых, казалось самой дикой фантазией и с чем — прибавлю я — глубокие люди человечества были знакомы уже тысячи лет, есть шарлатанство, т.е. не только ей не понятны самые элементарные вещи, но она их считает за отрицательную величину. Следовательно, через “0” (нуль) не перешла даже, т.е. через порог безразличия. Что же говорить ей про знания йогов, махатм. Я не говорю уже про древних волхвов и чародеев!
Но, как бы то ни было, вы правы. Мы вот сразу же, как заговорили, пришли к новому и неизвестному миру понятий духовных зрения и слуха: новых чувств и ощущений, неизвестных мирской, скажем, университетской психологии. Об этом и Священное Писание говорит:
“Итак, кто во Христе, (тот) новая тварь”, — Καιυή ΚΤΙΣΙΣ(2 Κор. 5, 17).
И прибавляет: древнее прошло, теперь все новое. Но это не для всех. Это когда человек видит невидимое всеми и вообще как-то прикоснулся уже здесь веянию того невещественного и нескончаемого будущего века, в который достойные люди перейдут по смерти. Для того, действительно, древняя мимоидоша, се, быша вся нова.
Поэтому св. Апостол и Евангелист Иоанн Богослов, обладавший в совершенстве этими дарами, называется Церковью ТАЙНОЗРИТЕЛЕМ. Про него в службу на день его памяти поется:
“О чудесе ужаснаго, и вещи мудрительныя! Яко полн сый любве, полн бысть и богословия”.
(Славник, на “Господи воззвах”.)
“Яко неизреченных тайн самовидец”, “Утешителев свет восприем”, “научился еси неизреченным Божиим тайнам”...
(На литии, на стиховне, passim [ 24 ].)
— Но все не могут быть такими?
— Это дары Христовы или Св. Духа, все равно, как сейчас сказано было (“Утешителев свет” и проч.). И для наличия духовной жизни они не обязательны. Христианство и без них в человеке может быть мистической и таинственно действующей силой. Но все-таки сила, именно благодатная, должна жить в человеке, хотя бы и невидимо. А сила есть сила, не фикция, не самообман, не галлюцинация, не выдумка, не сказка, а вещь, энергия, возьми термин из внешних наук, хотя, повторяю, и незримая. Но ведь и космические силы, поддающиеся экспериментальному измерению, тоже не всегда видимы и обнаруживаются лишь в своих проявлениях. Однако мы не обманываемся в них. Протяните руку и вложите ваши тоненькие пальчики в штепсельную розетку сзади себя, как вас тряхнет... Так и в благодатной силе ошибиться нельзя, тем более, что и действие ее в тысячи раз сильнее. И это еще на самых низших ступенях духовной жизни, когда человек не имеет даров чудотворения.
— Но я подобных людей не встречала.
— Значит, не видели истинных христиан, которым открыты эти самые тайны Царства Небесного: новой твари.
А потом ведь вы, наверно, искали блестящих качеств в человеке, тогда как на первых порах духовные дары не ярко проявляются [ 25 ].
Не придет Царствие Божие приметным образом, предупреждает Христос, и не скажут: “вот, оно здесь”, или: “вот, там”... (Лк. 17, 20 — 21).
Это еще в Ветхом Завете было открыто величайшим пророкам, которые жили новозаветным евангельским духом, когда все окружающие думали оправдаться плотским законом, по-нашему бы теперь сказать, обрядовым исполнением заповедей, как наши старообрядцы мнят спасаться.
Так, пророк Илия удостоился видеть Бога, насколько то возможно человеку. И вот, говорит Библия, — по-видимому, в тон и вашим чувствам, насколько вы это выразили в только что сделанном замечании, —