Необходимо добавить, что в 1858 г., когда был опубликован этот словарь, было всего лишь «несколько» богословов, которые стояли за «два различных дара». Объяснение глоссолалии как экстатической речи в 1 Кор. 14 в те времена, 130 лет назад, отстаивалось лишь немногими. Сегодня, наоборот, большинство исследователей говорят о двух различных дарах, один из которых обозначен в Дели. 2, а другой — в 1 Кор. 14.
В последнем греко–английском словаре Нового Завета Уолтера Бойэрса говорится об «особенной проблеме» в связи со словосочетанием «иные языки» и утверждается, что в 1 Кор. 14 «несомненно говорится о ломаной речи лиц в религиозном экстазе». Это утверждение можно считать обобщением основного из бытующих в настоящее время среди исследователей мнений.
У ищущего читателя возникает следующий вопрос: что же привело к этому изменению мнений? Каковы причины, подвигшие большинство современных богословов различать эти два опыта, один из Дели. 2, а другой из 1 Кор. 14? Какие факты послужили этому? Существуют ли свидетельства о наличии глоссолалии в эллинистических религиях? Есть ли данные об экстатической бессмысленной речи в источниках вне Нового Завета? Следующая часть нашего исследования как раз и посвящена этому вопросу.
2. Глоссолалия вне Нового Завета
По каким причинам за последние сто лет изменилось понимание греко–английской лексикографии и толкование новозаветного «говорения языками»? Произошло ли это вследствие более углубленного изучения случаев употребления в греческом языке glossa lalein, «говорения на иных языках», и благодаря привлечению других античных источников? Или, возможно, были открыты новые греческие тексты, в которых встречаются интересующие нас выражения и где несомненно доказывается, что существует феномен экстатической речи, лишенной по своей сути смысла? Или же это новое толкование новозаветной фразы glossa lalein, «говорить иными языками», появилось, чтобы привести ее в соответствие с современной практикой глоссолалии среди христиан–харизматов? Или что–нибудь в Новом Завете прочли по–новому?
Эти вопросы мы задаем для того, чтобы подготовить читателя к многообразию вариантов. А чтобы найти удовлетворительный ответ относительно изменения лексикографии в более современных греко–английских словарях, очевидно, необходимо исследовать лексику древнегреческого языка за пределами Нового Завета. Потребность в этом вызвана утверждением, что «экстатическая речь», лишенная смысла, «была также частью эллинистических религий».
В работе, выполненной высококвалифицированным исследователем древне–греческой культуры Кристофером Форбесом, был проведен анализ различных гипотез и предположений, высказанных за многие годы учеными, которые поддерживали ту точку зрения, что популярная эллинистическая религия оказала влияние на раннехристианскую глоссолалию, особенно это относится к 1 Кор. 14, а также к другим местам Нового Завета, где речь идет об «иных языках». Мы обратимся к некоторым основным предположениям Форбеса.
Античный философ Платон сообщает о пифиях в Дельфах, о которых известно, что в состоянии экстатического вдохновения они произносили пророчества[6]. Необходимо иметь в виду, что к Дельфийским оракулам чаще всего обращаются исследователи, которые придерживаются мнения, что происхождение бессмысленной инспирированной речи — греческое. Принято в качестве основного примера древней глоссолалии приводить Дельфийский оракул. Ученые вновь тщательно исследовали эти предполагаемые «сравнимые феномены». Как это не удивительно, но, увы, «нет надежного свидетельства, что пифии когда–либо изрекали свои оракулы в форме, схожей с глоссолалией». Другой весьма серьезный исследователь, Джозеф Фортенроуз, который независимо исследовал те же тексты античных авторов, пришел к выводу, что пифии в Дельфах не входили в безумный или бредовый экстаз. Они не лишались чувств и у них не было «бессмысленного бормотания». Как раз напротив, жрицы в Дельфах изрекали оракулы как в письменной, так и в устной форме, они были стихотворными и прозаическими. Это не является результатом глоссолалического бормотания по вдохновению или результатом экстатической речи. Более того, то, чем занимались пифии, никогда не описывается в терминах glossa lalein («иные языки») или в каких–то иных выражениях, которые можно было бы понять как бессмысленную экстатическую речь.
6