— Пожалуй. — Фарадей поджал губы. — Хотя, может быть, имеет смысл подождать еще несколько дней. На протяжении трех последних лет — возможно, самых трудных, которые Рейми когда-либо приходилось переживать, — Тигралло был его ближайшим товарищем. Увидеть своими глазами его смерть — серьезная травма для Рейми.
— В таком случае мы лишь сделаем ему любезность, — проворчал Гессе. — Заставим его на время забыть о собственных огорчениях.
— Я думаю еще и о том, что сейчас он чувствует себя больше джанска, чем когда бы то ни было. — Фарадей прикладывал титанические усилия, чтобы быть дипломатичным. — Если мы отвлечем его мысли от проблем Юпитера, это может быть воспринято как что-то вроде грубого вмешательства.
— Вот и еще одна причина поступить так, как я сказал, — бросил Гессе. — Я напомню ему, что под кожей чужеземца он по-прежнему остается человеческим существом.
Фарадей бросил взгляд на затылок Спренкла, но было ясно, что психолог настроен держать свое мнение при себе.
— Вы уже все решили. — Фарадей снова посмотрел на Гессе. — Постарайтесь по крайней мере, чтобы он действительно был один. За то, что произошло, его наверняка вызовут на ковер, и ради этого Лидеры могут не посмотреть на сон.
Гессе нахмурился.
— Что заставляет вас думать, будто его ждут неприятности?
— Может, вы и разбираетесь в политиках, — Фарадей перевел взгляд на дисплеи, — зато я разбираюсь в джанска.
Глава 8
Песнь Перемен пропели, новоиспеченных Производителей поздравили родители, дети, Защитники, Воспитательницы, и стадо распалось на отдельные семейные группы, чтобы, возможно, в последний раз провести время вместе, перед тем как Производители окажутся предоставлены собственной судьбе. И Драсни, и Пранло приглашали Рейми присоединиться к их семьям; он вежливо, но твердо отклонил оба предложения.
Рейми в одиночестве плавал у края стада, в очередной раз задаваясь вопросом, во что он влип, когда один из Защитников передал ему сообщение.
Советник Латранесто пожелал увидеться с ним на Уровне Четыре. Немедленно.
Когда Рейми с посланником прибыли на место, Латранесто с небольшой группой Защитников уже ожидали их.
— Приветствую тебя, Советник Латранесто, — сказал Рейми, постаравшись хлопнуть плавниками с оттенком уважения, как его учили.
Получилось не слишком-то хорошо. Воздух здесь был ужасно плотный, и все силы Рейми уходили на то, чтобы, работая плавниками, удержаться на месте и не выскочить на Уровень Три, как какой-нибудь новорожденный, не способный управлять своим плавательным пузырем.
— Для меня честь встретиться с тобой, — добавил он, надеясь, что по крайней мере словами сможет выразить то, что не удалось с помощью жестов.
— И я приветствую тебя, Производитель Манта, — ответил Латранесто. Ему тоже приходилось усиленно работать плавниками, чтобы удерживаться на месте в воздухе, который ему казался сильно разреженным. Если он и заметил, что Рейми не сумел выказать ему уважение по всей форме, то не подал вида. — Приветствую тебя от имени Советников, Лидеров и Мудрых.
Рейми внутренне состроил гримасу. Значит, встреча официальная. Появление посланца уже навело его на эту мысль, но в глубине души Рейми все еще надеялся, что Латранесто просто хочет поздравить его со вступлением во взрослую жизнь.
— Их внимание — большая честь для меня, — сказал он. — Чем могу служить?
— Мы огорчены событиями, имевшими место непосредственно перед тем, как в твоем стаде была исполнена Песнь Перемен, — безо всякого выражения произнес Латранесто. — Событиями, закончившимися гибелью Защитника Тигралло. Хотелось бы услышать твои объяснения.
— Не знаю, что тут нужно объяснять, — настороженно ответил Рейми. — Мы с ним паслись на Уровне Три и наткнулись на стаю охотящихся сивра. Тигралло приказал мне уйти, а сам вступил в схватку с ними.
Взгляд Латранесто остановился на свежем выступе на правом грудном плавнике Рейми.
— И ты повиновался его приказу?
— Как только смог, — ответил Рейми. — С нами была одна из моих приятельниц, и на нее тоже напали. Какое-то время ушло у меня на то, чтобы отбить нападение и спасти ее.
— Ты Производитель, — с легким оттенком суровости, но тем же ровным официальным тоном сказал Латранесто, — и должен защищать себя, а не других.
— Даже если они друзья?
— Даже в этом случае, — ответил Латранесто. — Защищать других — задача Защитников. Набравшись нужного опыта и мужества, ты со временем тоже станешь одним из них. А теперь продолжай.
Прошло какое-то время, прежде чем Рейми снова обрел дар речи. Что это за существа, мрачно недоумевал он, запрещающие защищать своих друзей?
— Я отогнал, а может, убил двух сивра, которые напали на нас, — наконец заговорил он. — И потом вместе с ней мы вернулись на Уровень Один. Это все.
— Нет, не все, — возразил Латранесто. — Объясни мне, почему ты искал еду на Уровне Три, вместо того чтобы вместе со стадом готовиться к Песне Перемен.
Я был голоден, вот какой ответ прежде всего пришел в голову Рейми. Однако он чувствовал, что в общении с Латранесто дерзость неуместна.
— Я не думал, что требуется какая-то подготовка, — ответил он. — До церемонии оставалось еще много времени.
— Но ты собирался принять участие в церемонии?
Рейми заколебался, почувствовав словесную ловушку. Неужели Латранесто подозревает, что он хотел пропустить церемонию? Может, он уже побеседовал с Драсни, или кто-то другой по его поручению расспросил ее о случившемся?
— Мысль о церемонии вызывала у меня неловкость, — ответил он, тщательно подбирая слова и одновременно пытаясь разгадать выражение физиономии Латранесто. Но тщетно. Из него получился бы прекрасный коммерческий директор. — Как тебе, должно быть, известно, моя мать погибла, когда я был Юношей. С тех пор деятельность стада, базирующаяся на семье и семейной жизни, вызывала у меня болезненную реакцию.
— Всем джанска приходится страдать, — возразил Латранесто. — Это часть жизни как таковой, здесь или в любом другом месте. Нельзя позволять эмоциям управлять твоими поступками и воздействовать на твои решения.
— Нет, конечно, нет. — Рейми попытался понять, почудился ли ему оттенок сочувствия в голосе Советника. Если да, из этого можно извлечь выгоду для себя. Если же нет — если это просто очередная лекция, — следует повести себя по-другому. — Я не оправдываюсь, я просто объясняю.
— Понятно, — чуть-чуть мягче сказал Латранесто. — Значит, на самом деле ты собирался принять участие в церемонии?
— Как я уже сказал, у меня возникла мысль не делать этого. Но, поразмыслив, я пришел к выводу, что правильнее будет принять в ней участие. Что я и сделал.
Последовала долгая пауза, во время которой Латранесто парил перед своим собеседником, работая плавниками и пытливо разглядывая его. Приложив все усилия, Рейми не дрогнув выдержал его взгляд. Он сказал правду, по крайней мере отчасти. В любом случае Латранесто не смог бы доказать, что дело обстояло иначе.
Наконец старый джанска шлепнул хвостом; смысл этого жеста ускользнул от Рейми.
— Ты для меня загадка, юный Манта, — сказал он. — Это было частью нашего соглашения с людьми — что ты окажешься здесь и станешь одним из джанска. Тем не менее, хотя физически ты хорошо освоился со своим новым телом, сердцем и душой ты все еще человек.
— Тебе это не нравится? — спросил Рейми, ломая голову, что ему делать, если это и в самом деле так.
Латранесто, казалось, вздохнул.
— Нравится, не нравится — все это тоже часть жизни. Мы продолжим эксперимент. Но теперь ты уже взрослый и должен вести себя соответственно.
Рейми снова состроил гримасу.