— Странно, — пробормотала Лайдоф.
— Да. И последний штрих: тот факт, что спустя столько недель Гессе все еще оставался их единственным представителем на «Юпитере-Главном». К этому времени они, несомненно, имели возможность прислать кого-нибудь более опытного. Если существовали на самом деле.
— Понятно. — Лайдоф цедила слова, словно растирая их зубами в порошок. — Значит, вы подписались не своим именем. Но почерк…
Фарадей пожал плечами.
— Я очень плохо держал ручку. Не уверен, что вы добьетесь в этом отношении успеха.
— На бумаге отпечатки ваших пальцев.
— Я не брал ее в руки.
— Ваш пот в таком случае, — упорствовала она. — Анализ ДНК.
— Я ни разу не прикоснулся к ней. Придерживал локтем, и на мне была обычная рубашка, каких миллионы. Вы никогда не докажете, что я каким-то образом связан с этим документом.
Лайдоф тяжело задышала.
— Думаете, это все, что у меня есть на вас? — спросила она, взмахнув бумагой.
— Может, и нет, — ответил Фарадей. — Но без этой бумаги вы не сможете нанести мне серьезного удара. По крайней мере сейчас. Если предпочтете сражаться, то проиграете. — Он помолчал. — Есть и альтернатива. Уладить все тихо, мирно, здесь и сейчас. И к тому же еще не поздно для вас стяжать лавры человека, сумевшего открыть человечеству путь в другие миры.
Она прищурилась, внимательно вглядываясь в его лицо.
— Вы хотите убедить меня, что вас эти лавры не привлекают?
— Нисколько. Я уже сказал, чего хочу.
— В самом деле. — Она натянуто улыбнулась. — И вы даже не возражаете, чтобы эти лавры способствовали усилению моего политического влияния? Которое я с легкостью смогу использовать против вас же?
Фарадей сделал жест в сторону Гессе.
— Как-то мистер Гессе заметил, что вы никогда не руководствуетесь местью ради самой мести. Я готов рискнуть.
Медленно, как будто против воли, Лайдоф вернулась к своему креслу.
— Ладно, полковник. — Она положила бумагу на стол. — Слушаю вас.
Глава 30
— Мы почти у нижнего края Уровня Семь, — сообщил Миллиган, следя взглядом сразу за тремя мониторами. — Давление не выше расчетного, никаких проблем.
— А как там связующий линь? — спросил Фарадей, мысленно вернувшись к судьбоносной экспедиции «Скайдайвера» и резонансному шуму, издаваемому тогда связующим линем. — Выдерживает напор ветра?
— Ветер вообще-то усилился, — ответил Миллиган, — но пока линь в порядке.
— А что головной корабль? — спросил Фарадей.
— Говорят, все нормально, — ответила Макколлам, плотнее прижимаясь ухом к телефонной мембране. — Правда, свист ветра действует им на нервы.
— Скажите, пусть привыкают, — посоветовал Фарадей. — Сначала он будет все время усиливаться и только потом ослабнет.
— Ладно. — Макколлам заговорила в свой микрофон.
— Выходим на Уровень Восемь, — сообщил Миллиган.
— Жаль, что мы не спустили туда к тебе монитор, Манта, — сказал Спренкл. — Ты бы смог увидеть, на что похожи твои сады Эдема.
Зону Контакта заполнил рокот речи джанска.
— Не важно, — перевел компьютер. — Я намерен дожить до тех пор, пока увижу их воочию. Кроме того, ваше зрение несравненно беднее нашего. Не думаю, что от машины было бы много толку.
Спренкл улыбнулся.
— Туше.
Рядом с Фарадеем зашевелилась Лайдоф.
— Отсюда закономерный вопрос, — сказала она. — С чего вы взяли, что мы разглядим что-либо на глубине? Эти камеры чувствительны к глубокому ультрафиолету?
— Да, но они также восприимчивы к инфракрасному излучению, — напомнил ей Фарадей. — Если там внизу действительно скопилась огромная масса мертвых тел, они поглощают излучение верхней части спектра и преобразуют его в низкочастотное. По крайней мере, какая-то доля последнего должна принадлежать к инфракрасной части спектра.
— Надеюсь, — сказала Лайдоф. — В противном случае вся эта затея превратится в пустую трату времени и…
— Турбулентность! — воскликнул Миллиган. — Очень мощная, прямо в районе зонда.
— Насколько сильная? — Фарадей вскочил с кресла, подошел к Миллигану и остановился у него за спиной.
Инерционные показатели, с огорчением заметил он, просто обезумели.
— Достаточно сильная, — мрачно ответил Миллиган. — Зонд вращается, словно пинг-понговый шарик.
— Манта, ты понял? — окликнул его Фарадей. — Мы попали в слой турбулентности. Джанска что-нибудь об этом известно?
— Не знаю, — ответил Манта. — Я никогда не слышал об этом.
— А Латранесто? — вмешался в разговор Бич. — Может, ему что-то известно.
— Он на Уровне Шесть, следит за снижением зонда, — сказал Манта. — Я спрошу его, когда он сюда вернется.
— Если к тому времени у нас все еще будет зонд, — проворчала Лайдоф.
— Он уцелеет, — заверил ее Миллиган. — Пока цел линь, с зондом ничего не случится.
— Как там головной корабль? — спросил Фарадей.
— Их немного потряхивает, но они держатся, — доложила Макколлам. — Ворот тоже в порядке.
— Скажите им, пусть не спускают с него глаз, — приказал Фарадей. — Надеюсь, что такие слои будут попадаться нечасто.
— Думаю, по крайней мере, один еще есть, — сказал Бич. — Где-то у нижнего края Уровня Восемь.
— Почему вам так кажется? — нахмурившись, спросил Фарадей.
— Помните, что говорил Манта, когда впервые снова вступил с нами в контакт? Он упоминал о каком-то звукопроводящем слое на Уровне Восемь.
— Конечно, — неожиданно заговорил Миллиган. — Ограничьте Уровень Восемь с обеих сторон слоями турбулентности и получите огромный звуковой волновод. Как в оптико-волоконном кабеле, только для звука, а не для света: отражаясь от этих слоев, удары распространяются по спокойной средней части.
— Именно так Мудрые по всей планете связываются между собой, а наверху их никто не слышит, — кивнула Макколлам. — Я все удивлялась, как это у них получается.
— Хитроумно, — заметил Спренкл. — И становится понятно, почему Мудрые держат этот факт в секрете. Все социальные структуры в той или иной степени зависят от хорошей связи.
— Если не возражаете, доктор Спренкл, давайте отложим лекцию по социологии на потом, — отрезала Лайдоф. — Сейчас перед нами более насущные проблемы.
— Насущные, да, но что мы можем поделать? — заметил Фарадей. — В данный момент зонд целиком и полностью предоставлен самому себе.
— Если мы не вытащим его оттуда. Почему бы не сделать этого, пока его не разорвало на части? — спросила Лайдоф.
— Вообще-то на данном этапе в этом нет никакого смысла, — ответил Спренкл. — Судя по показателям ветра, он уже на полпути к цели, я бы сказал.
— Смотрите. — Спренкл кивнул на один из дисплеев. — Он прошел слой турбулентности насквозь.
Фарадей увидел, что он прав: инерционные показатели пошли на убыль.
— Точно, — подтвердил Миллиган. — Мы снова устойчиво движемся вниз. — Он оглянулся на Фарадея. — Может, остановить зонд и провести диагностику?
— Нет, пусть продолжает движение, — ответил Фарадей. — Чтобы провести диагностику, необязательно останавливаться. Будем надеяться, что нижний слой турбулентности не такой скверный.
— А что нам еще остается, кроме как надеяться? Надо полагать, вам и об этом ничего не известно, мистер Рейми? — спросила Лайдоф.
Из громкоговорителя послышался рокот языка джанска.
— Я ничего не знаю о том, что лежит ниже Уровня Восемь.
— Конечно нет, — язвительно заметила Лайдоф. — От вас вообще мало проку, не находите?
Последовала совсем коротенькая пауза.
— Сожалею, что мои знания не отвечают вашим стандартам, — сказал Манта. — Полковник Фарадей, когда вы собираетесь отправить вниз бомбы?