Но постепенно темнота серела, светлела, проявлялись очертания странных, ни на что не похожих предметов: высоких металлических ящиков со стеклянными «окошками», выстроившихся в длинный ряд. Тоже темных, непрозрачных. Сквозь сплошной и какой-то мутный туман, проступили полы. Не дерево, не камень, не поймешь что под ногами – ровное, гладкое и такое же серое, как всё вокруг. Мои потуги определить материал, из которого это всё сделано потерпели сокрушительное поражение, оставалось только торчать на месте и ждать непонятно чего, благо ни Пончик, ни Зараза претензии не предъявляли.
Неожиданно эти окна в ящиках засветились, причем одновременно, одинаковым синим цветом, и на них появились буквы. Ну, я так решил, что буквы. Просто я никогда такого раньше не видел, и что это за язык понятия не имею.
Так же неожиданно (а тут, собственно, всё неожиданно!) передо мной в пространстве начал появляться силуэт. И когда он появился… э… в смысле окончательно появился, я икнул. Неверно, от страха.
Пончик резво соскочил с моего плеча и прижался к сапогам, а клинок, заикаясь, объявил:
«С-смерть! Хозяин, я горд, что был с т-тобой рядом в эти нелегкие дни».
— Ты чё несешь, плесень?! — возмутил…ось… это. — Какая смерть?! Чувак, он у тебя что, на всю голову торкнутый? Обрадуй меня, поведай, что только частично?
Передо мной стоял здоровенный мужик в черной жилетке из добротной кожи. Надетую под нее черную рубаху украшал рисунок волчьей головы. Узкие кожаные штаны зачем-то были дублированы по швам короткими металлическими штырями, массивные ботинки перетягивала хитрая шнуровка, а на самой жилетке болтались пришитые серебристые звезды и цепочка крупного звена. На голове косынка, в ухе серьга, и перстень-череп на среднем пальце.
— Ты… х… хто? — в горле у меня пересохло.
— А-а… Ясно.
Что было ясно этому мужику, я не понял, но он как-то посерел, стал прозрачным и вскоре исчез совсем.
В следующее мгновение на его месте… сгустился сияющий голубым светом старец с длинными развевающимися белыми волосами, белой бородой, в белом балахоне. С золотым посохом в руках. Босиком!
«Час от часу не легче», — пробормотал клинок.
— Так пойдет? — спросил меня белобородый.
— …а… поп-роще… ничего нету?.. — осторожно спросил я.
2
— Как ты уже понял, я архивариус.
— Не понял, ты сам сказал, — покосился я на шагающего впереди меня Тишана Райена. В смысле Тишана Райена номер два. Конечно, в первое мгновение я слегка занервничал, увидев перед собой свое собственное лицо. Хотел было попроситься обратно, к драконам, там раздвоение личности у меня, воде бы, не наблюдалось. Но «номер два» нагло поинтересовался: «Надеюсь, этот типаж вопросов не вызывает?», и я остался. Из принципа.
— Этот архив был создан… А впрочем, какая разница когда он был создан и какой умник решил спихнуть сюда все бесконечные данные этого мира. По большому счету история возникновения мирового архива никому не интересна, но по инструкции я обязан вывалить все это на твою голову. Хотя опыт прошлых посещений дает мне основание беспокоиться о целостности психической организации индивида, попавшего на данный объект и прослушавшего…
— Достаточно, — я понял, что болтать этот Номер Два может не останавливаясь. Вместо завтрака, обеда и ужина. — Давай договоримся. Я спрашиваю, ты отвечаешь. Идет?
— Так и я об этом! Ты не забывай, я заимствую не только чужую внешность. Я и характер могу. Чтоб не скучно было. Мне. Ты не представляешь, насколько мало находиться желающих найти здесь…
Я тоскливо подумал, что мне скучать уж точно не придется.
— А как ты слышишь, что говорит Зараза? — перебил я его.
Номер Два остановился.
— Зараза? — он хихикнул. — Ну, да, похоже.
«На себя посмотри», — проворчал мой клинок.
— Я программа. Если хочешь, матрица. А вот твой… кхм… ножик - душа, внедренная в предмет. Само-собой, я склоняю голову перед его создателями, но, по-моему, это жестоко.
«Не твое дело!» — ни с того, ни с сего взвился Зараза, но Номер Два и не думал заканчивать рассуждать. Видно, действительно ему тут уныло, поговорить-то не с кем.
— Хотя, конечно. Если учесть, что до сих пор существуют механизмы, сконструированные на основе бионики, с внедрением многовекторного образа отдельного индивидуума для контакта с еще живыми видами представителей разных…
«Заткнись!» — буквально зашипел мой клинок. И как ни странно Номер Два замолчал. Но ненадолго. Через несколько мгновений он неожиданно спросил: